Читаем Не может быть мёртв полностью

Не может быть мёртв

Ума не приложу, за что вы нас так ненавидите? Этот вопрос задал ему сегодня Скоулз. Бывали времена, когда следователи в уголовных отделах могли со спокойной душой нарушать закон и неизменно выходить сухими из воды. Миссия Фокса заключается в том, чтобы вставлять им палки в колёса. Не вечно, конечно. Через год-два он сам туда вернётся и будет водить дружбу с теми, кого ещё недавно разбирал по косточкам, будет пытаться упрятать за решётку тех, кто торгует наркотой, не нарушая закон, будет бояться, что нагрянут Контролёры и смешают его с грязью. Он всё чаще и чаще начинал сомневаться, сможет ли он вообще когда-нибудь этим заниматься — работать бок о бок с офицерами, знавшими о его прошлом; работать над делами, которые всеми считаются «правомерными»…

Он сунул газету на дно корзины, завалив её сверху другими покупками.

Его бунгало было погружено во мрак. Он уже не раз задумывался о покупке одного из этих новомодных таймеров, что автоматически зажигают свет, как только начинает смеркаться, но в то же время прекрасно понимал, что на пути грабителей это не станет серьёзной преградой. Хотя на самом деле уносить отсюда почти нечего: телевизор да компьютер, а потом налётчики начнут без толку шарить по углам. За последний месяц были ограблены два дома по соседству. Даже к нему на порог наведывался констебль, спрашивал, не видел ли он или не слышал ли чего-нибудь подозрительного. Фокс даже не потрудился представиться офицером полиции. Он просто покачал головой, констебль кивнул и был таков.

Создаём, так сказать, видимость бурной деятельности.

Шесть минут, и курица с соусом карри была готова. Фокс нашёл по телевизору новостной канал и прибавил звук. Казалось, будто весь мир был охвачен войнами, голодом и стихийными бедствиями. Там разразилось землетрясение, здесь пронёсся торнадо. Выступал какой-то эксперт по изменениям в области глобального климата. Он всерьёз предупреждал зрителей, что им надо быть готовыми к подобным феноменам, — наводнениям, засухам и периодам аномальной жары. Корреспонденту каким-то чудом удалось выдавить из себя улыбку, когда он передавал слово ведущим в студии. Может, после эфира он начнёт бегать туда-сюда, рвать на себе волосы и орать благим матом, но Фокс почему-то сильно в этом сомневался. Он нажал интерактивную кнопку на пульте и изучил сводку последних региональных новостей. Ничего нового по поводу взрыва в окрестностях Локерби, уровень террористической угрозы в Феттесе расценивался как «умеренный», да и в Керколди тоже. Локерби. Будто этот медвежий угол и без того недостаточно повидал на своём веку… Фокс переключился на спортивный канал и остаток ужина смотрел соревнование по метанию дротиков.

Он как раз доедал курицу, когда зазвонил телефон. Это была его сестра Джуд.

— Что стряслось? — спросил он. Они договорились звонить друг другу по очереди. Сейчас была его очередь, а не её.

— Я только что была у папы.

Он услышал, как она шмыгнула носом.

— Ну, как он?

— Его память с каждым днём всё слабее.

— Знаю.

— Одна из сиделок сказала мне, что сегодня утром он не смог самостоятельно сходить в туалет. Им пришлось подложить ему прокладку.

Фокс закрыл глаза.

— А ещё он иногда забывает, как меня зовут и какой сейчас год.

— Но у него бывали и хорошие времена, Джуд.

— Господи, что ты можешь об этом знать? Думаешь, если он живёт там за твои деньги, ты имеешь право самоустраниться?

— А кто самоустраняется?

— Я тебя ни разу там не видела.

— Ты прекрасно знаешь, что это неправда. Я навещаю его по мере возможности.

— Этого недостаточно.

— Не у всех нас, Джуд, много свободного времени.

— Значит, по-твоему, я не ищу работу, да?

Фокс снова зажмурился. Ну вот, опять двадцать пять.

— Я совсем не это имел в виду.

— Нет, ты именно это имел в виду!

— Слушай, давай не будем, ладно?

На том конце провода ненадолго воцарилась тишина. Потом в трубке раздался вздох, и Джуд заговорила снова:

— Сегодня я принесла ему коробку со старыми фотографиями. Думала, может, мы вместе их посмотрим. Но похоже, они его лишь расстроили. Он только и повторял: «Все умерли. Неужели все умерли, никого не осталось?»

— Я обязательно навещу его, Джуд. Даже не сомневайся. Может, позвоню сначала, и если персонал решит, что в этот день лучше не приезжать…

— Я совсем не об этом! — Её голос снова сорвался на крик. — Ты думаешь, мне в тягость его навещать? Он как-никак наш отец!

— Я знаю. Просто… — Он замолчал, а потом задал вопрос, который, как ему казалось, она от него ждала: — Хочешь, я к тебе приеду?

— Ты не ко мне должен в первую очередь приезжать…

— Ты права.

— Значит, ты это сделаешь?

— Ну конечно.

— Несмотря на то что «не у всех нас много свободного времени»?

— Как только положу трубку, — заверил её Фокс.

— А потом заглянешь ко мне? Расскажешь, что о нём думаешь?

— Я уверен, что с ним ничего особенного, Джуд.

— Это тебе хочется, чтобы так было — тебе удобно так думать, чтобы тебя не мучила совесть…