Не на продажу!

Тут важен сам факт употребления сильнодействующих на мозг веществ. Всю неделю твой мозг находится под усиленной интеллектуальной атакой, и теперь его нужно как-то расслабить, а по-другому расслабляться мы не умеем. Чёрт, да гори оно всё огнем! Я вливаю в себя стопку за стопкой, и от каждой из них мой смех становится всё заливистей и громче. Вскоре уже не слышно слов за нашим смехом. Одна бутылка падает рядом с другой — и в офисе начинает твориться форменная вакханалия.

Все женские коллективы соседних офисов, похоже, здесь, а мужские робко стучатся и заглядывают, но это пока, поскольку всех приглашают к столу. Стоит поставить на него бутылку горячительного — и ты становишься своим, об этом знает, похоже, всё офисное здание. Либо все они такие же алкаши, как и мы. По секрету скажу, что 80 % предпринимателей не просто любят выпить, а являются форменными алкоголиками. Первое — это про мозг, который нужно расслаблять, как я и говорил ранее, а второе — это чувство чего-то большего, что постоянно нас преследует и не дает расслабиться. Ну и как плюс — ответственность, которую уже не на кого скинуть: ты теперь за всё отвечаешь сам, а не просто за свое никчемное существование, как это было раньше. В общем, как и всегда, это заканчивается какими-либо разрушениями для нашего офиса. В этот раз кто-то качается на люстре и с треском падает на стол. Пора уезжать, или это недобро закончится.

Г. и еще четыре человека грузятся в авто и начинают свое движение на дачу, к неизменной катастрофе выходного дня. Рядом сидит какая-то сотрудница соседнего офиса и зазывно смеется. Ее щеки настолько зарделись, что сами по себе являются неприличными, но Г. это не интересует. Начинает же его интересовать примерно посреди пути вот что: «Кто же, собственно, за рулем?» Пили все, поэтому трезвого человека там быть попросту не может. Эти идиоты никогда не потратятся на такси, когда рядом стоит свой автомобиль.

— Останови! — резко орет Г., и водитель бьет по тормозам.

— Что такое? Мы чуть не попали в аварию! — Все с недоумением смотрят на Г.

— Я выхожу! — Демонстративно открывается дверь, и Г. выходит, а водитель выходит за ним. Роковая ошибка.

Он что-то пытался мне сказать и, схватив за плечо, резко повернул к себе. Вспышкой в памяти возник тот самый удар, вокруг посыпались несуществующие стёкла, и металл машины из прошлого стал сжимать в своих объятьях уже мертвое тело. Ее лицо. Ее взгляд. Я просто кричу как сумасшедший и со всей силы бью в лицо своего оппонента, а потом, по всей видимости, падаю без сознания. Так как очнулся я уже на даче.

Утро. Похмельное утро всегда одинаково. Ох, сколько этих похмельных дней в прошлом и сколько еще ждет в будущем. Вообще, вся жизнь Г. похожа на похмелье. Ну смотрите сами: кто-то хорошенько повеселился, а в итоге получился Г. — и смешно, и грустно одновременно смотреть на это. И ему плохо. Плохо от того, что кто-то там веселился, а ему теперь расплачиваться. Расплачиваться, между прочим, не абы чем, а своей собственной жизнью со всей ее напускной никчемностью.

Одно хорошо в похмелье и в такой «похмельной» жизни. Говорят (и это только лишь теория и ничего больше), что при похмелье твой мозг якобы перезагружается и начинает работать. Нет, он вовсе не обрабатывает больше задач. Смеетесь? Это же похмелье. Он не бьет рекорды по так называемому айкью. Думается, что если с похмелья пройти такой тест, то ты будешь где-то на переходной ступени между шимпанзе и бананом. Мозг в такие моменты именно перезагружается. Это и есть момент истины, в который ты можешь выбрать дальнейший вектор развития. Все остальные моменты жизни — лишь повседневность.

Г. повезло с его похмельной жизнью. Может, конечно, по прошлым его действиям этого не понять, да и сейчас он себя ведет ничуть не лучше. Но вот что я вам скажу: он хотя бы пытался, пытается и, что-то подсказывает, будет пытаться изменить эту затянувшую его пучину бреда современности. Он, в отличие от многих таких же болванчиков, понял, что его дергали за ниточки, и теперь пытается сопротивляться этому столь приятному течению грез. Человек в обычной жизни такого никогда не делал бы и не сделал, мало того, даже не задумался бы сделать. Виват похмельному существованию! Виват тем дегенератам, что наслаждаются сладостными негами мучений и еще умудряются смеяться над всем этим.

Опять утро. Я неохотно открываю глаза и понимаю, что вокруг меня вакханалия и что-то сравнимое с апокалипсисом. Здесь спят непонятные люди, причем все на одной тахте, и накрыты они почему-то одним пледом. Я сплю один на диване, накрытый отдельным комплектом белья и с личной подушкой. «Что за чёрт, неужели я так плох, что никто не возлег со мной?» Глупо улыбаюсь и пытаюсь пошевелиться. Тщетные попытки, тело будто ватное, а на часах полдень. Полдень — это не к добру, день может пропасть, если встать в полдень. И, по всей видимости, так оно и случится.