Не надо, дядя Андрей! (СИ)

Меня чуть не стошнило, когда я почувствовала вкус чужой помады на жилистом, обвитом венами стволе. Эта сучка только что облизывала его агрегат, а теперь он сует мне его в горло!

Но моя злость быстро забылась, отошла на второй план, мне было не до того уже, потому что он начал таранить мой рот так же как трахал ее, как будто даже не заметил замены одной женщины на другую. Он вбивался тугим напряженным членом, звенящим от наполнившей крови мне между губ, плотно входил почти до самого горла, как будто я такая же шлюха как она и могу принять…

Я же…

Никогда не держала член даже в руках, а тем более не касалась его губами, и вдруг сразу должна взять его до упора как рабыни в порнухе.

Я попыталась отодвинуться, отстраниться, выпустить его распирающий ствол, но Андрей не дал мне шанса, качнув бедрами вперед, загоняя его обратно на все отвоеванные сантиметры и не давая мне даже времени на вдох. Я только и успела, что уцепиться за его бедра руками как утопающая, но его ладонь властно легла мне на затылок и нажала, требуя взять еще глубже. Головка уперлась в щеку изнутри, он хлопнул меня по щеке и она скользнула дальше, вынудив меня захрипеть, когда она перекрыла горло. Он качнулся обратно, дав мне крошечный глоток воздуха и снова вогнал между губ твердый хер. И еще раз, и еще. И еще. Я почувствовала рвотные позывы, но он снова вынул его из меня, но едва судорога прошла, вдолбил обратно. И без остановки, положив обе руки мне на голову, не давая отстраниться, продолжал скользить налитым стволом между губ до самого горла.

Я то хрипела, то извивалась на полу от судорог, прокатывающихся по всему телу, пыталась удержаться и случайно мои зубы царапнули нежную кожицу ствола. Я вся сжалась от первобытного ужаса, от предчувствия, что сейчас Андрей мне вломит за покушение на самое дорогое, но он только зашипел:

— Бери же, шлюха малолетняя, глубже бери!

Так он понимает, что это я! Та блядина никак не тянула на малолетнюю.

Он тряханул меня за волосы, дернул и прижал затылком к косяку двери, так что голову больше нельзя было отклонить чисто физически и просто принялся долбить меня в рот своим болтом, вгоняя все глубже и глубже, в самое горло. Я извивалась, давилась и почти теряла сознание, но ему было похуй. Теперь, когда мне некуда было деться, он просто вколачивал свой твердый конец в мое горло и приговаривал:

— Давай же, девочка, давай! Отсоси мне! Дай мне свой рот, дай мне продолбить твое горло, грязная мелкая шлюшка!

Его руки придерживали мою голову, чтобы не болталась и я не могла отвернуться.

Горячий темный член входил на всю длину, проникая в самое горло, вдавливал в косяк, вдалбливал в него, вонзался до предела, а дядя Андрей все выплевывал и выплевывал грязные словечки:

— Я вытрахаю из тебя все мозги, дрянь! Открой пошире ротик, ну же!

Он говорил словно в трансе, а я задыхалась в истерике, уже не воспринимая ничего вокруг. Его конец был таким большим, что мне приходилось растягивать губы до предела, так что они почти рвались в уголках, но ему было все мало.

Он ебал меня, трахал в горло до выпученных глаз, до спазмов и судорог. Иногда он отстранялся, позволяя мне откашляться и тогда за членом тянулись нити слюны, падали мне на футболку, я была уже вся мокрая от своей слюны. Он бил меня своим хреном по лицу, а потом вгонял обратно, не давая даже шанса что-то вякнуть. И снова долбил, как машина, только затылок бился о дерево. Мои глаза закатывались под веки, я почти теряла сознание, слюни стекали по подбородку, а ему было все мало. Прошло, наверное, не меньше получаса в этом аду, когда он начал дышать быстрее и ускорять движения, а рука его судорожно дергала меня за волосы. Все глубже, глубже, почти нечем дышать, и наконец он вогнал свою елду до предела, и мой нос уперся в бритый лобок. Я попыталась вдохнуть, закашлялась и почувствовала, как внутри разливается густая горячая жидкость, сразу попадая в горло.

Андрей зарычал в полный голос, встряхивая мою голову, словно пытался добавить себе еще ощущений, а потом резко выдернул член из моего рта.

Я поперхнулась своей слюной и спермой, закашлялась, выплевывая белые сгустки, а он стоял надо мной, размазывая головкой это все у меня по лицу и шипел:

— Кайф, сука… кайф…

Но тут же вновь намотал волосы на кулак, шлепнул меня по щеке и ткнул лицом в свои яйца с приказом:

— Вылизывай!

АНДРЕЙ

1.

Нежный язычок обрабатывал меня со всех сторон неумело, но старательно, тщательно собирая все, что пролилось мимо или чем было испачкано в процессе. Опустошенные яйца блаженно ныли, хуй постепенно опадал, все же подергиваясь, когда влажный язык касался его. Так долго не удавалось кончить, что в голове до сих пор звенело от оргазма. Сука, это было охуительно настолько, что аж больно.

Но теперь мозг прояснялся и очищался от ударившей в него спермы и мутного алкоголя, и я постепенно понимал, что под моей рукой на коленях возится облизывая мою мошонку… Лиза.

Моя почти племянница.

Падчерица моего брата.