Не надо меня обижать (СИ)

— Александр, в чем дело? Что опять не так? — я возмутилась. В кои-то веки мне начала нравиться моя работа, а тут такой облом в виде коротышки. В пору стать злобной мегерой. Он неудовлетворенного желания, засевшего где-то внутри, хотелось выть, а еще лучше размозжить кое-кому его дурную голову, чтобы не путался под ногами.

С такой ненормальной работой в нынешней жизни у меня не было сердечного друга. С обыкновенными людьми, не связанными с порно индустрией, я не связывалась, зная наверняка, что столкнусь с волной осуждения, а с партнерами по бизнесу сознательно не вела никаких дел. Они были такими же как и я, то есть не вполне нормальными. Отделить личное от работы очень сложно, найти же грань, их разделяющую, вообще, нереально. Вот потому я и отказалась от любой надежды встретить свое счастье. Секса мне хватало на работе, а получить толику душевной теплоты, боясь каждый миг разоблачения, было из разряда фантастики. Мое лицо присутствовало на каждом пятом диске, выпускаемом студией. Надеяться на то, что меня не узнают, было сродни шансу выиграть в джек-пот. Большинство моих коллег заводили семьи тут же на студии. Но я так не хотела. Мир порно индустрии для меня не был смыслом жизни. Когда-нибудь я надеялась покинуть его и забыть как страшный сон. Я была лучшей в своем деле, но это была только видимая часть айсберга, а под толщей воды скрывалась совсем другая я, о существовании которой вряд ли кто из моего окружения мог догадываться.

— В ваших действиях я вижу совершенно неуместную в фильме. нежность, — услышав слова Родригеса, я обмерла. Неужели так заметно?

— Сандр, ты опух? Или перегрелся под лучами софитов? — огрызнулась.

— Нашел где искать черную кошку, там где ее нет, — на съемочной площадке появилась Рози.

В кои-то веки я была благодарна провидению за помощь.

— Нет. Я тебе говорю, Липавски забракует и заставит все переснимать, — продолжал настаивать Родригес, смешно вытаращивая глаза.

Значит, все же на самом деле не приснилось, подумала я, радуясь, что не сошла с ума.

— Слушай меня сюда, Родригес, — голос Рози стал строг и назидателен. — Еще раз остановишь съемку и я найду другого режиссера. Я видела все своими глазами. И все что я видела, мне понравилось. Ничего необычного. Работа сделана добротно.

Думаю, заказчик будет в восторге.

— Как ты не понимаешь., - начал Александр.

— Все. Хватит. Разговор окончен. Или работай, или проваливай, — Рози не любила, когда ей перечили, тем более на глазах у десятка людей.

Родригес буквально кипел, сжимая кулаки от негодования. Я думала, что он набросится на Рози. Но нет. Смог удержаться.

— Хорошо. Будет так, как ты скажешь, — наш Наполеон поджал губы, переступая через себя. Похоже, что ему тоже особо некуда податься, раз держится за свое место.

— И в следующий раз не смей останавливать процесс из-за какой-то там херни, которая тебе якобы привиделась, — рыкнула Рози, отходя в сторону.

— Налицо явное несоответствие между действиями и эмоциями. Зритель почувствует диссонанс, а скажет, что фильм плохо срежиссирован, — бурчал себе под нос Родригес, не обращая ни на кого внимания.

Вот же ж, не думала, что Александр настолько чувствительный человек. Надо будет взять на заметку.

— Все по местам, — все еще злясь, произнес Родригес.

— Так нам что делать? — я уже порядком замерзла, стоя голой на площадке. Им-то что? Они одеты, а мы тут без ничего, в чем мать родила. Мужчинам рядом со мной приходилось и того хуже. Пока велась перепалка Лему с Сержиком надо было поддерживать себя в возбужденном состоянии, чтобы в любой момент продолжить работу.

— Ты ложись на кровать, — приказал он Лему. — Ты садись ему на лицо, — это уже относилось ко мне.

— А я? — подал голос Сержик.

— А ты пристраиваешься сзади к Лему. И работаешь. Работаешь. Членом работаешь, а он языком, — Родригес отправился на свое место.

Случайно повернула голову и заметила, как на лице Лема появилась какая-то эмоция, которую не смогла расшифровать. Мужчина тряхнул головой, как будто отгонял в сторону непрошеные мысли.

— Ну, что, девочки и мальчики. За работу, — глухо произнес мужчина, старательно отводя от меня глаза. — Сержик, не порви мне задницу своим болтом, — безэмоциональным голосом добавил Лем, с какой-то отстраненностью усаживаясь на кровать.

Меня озадачила подобная реакция мужчины на вроде бы обычный рабочий момент. Мы настолько привыкли к тому, что нам приходилось делать на камеру, что практически не реагировали на те или иные задания режиссера. А тут я явно видела, что Лему не хотелось делать то, что ему приказали. Однако он без слов приступил к выполнению задания.

Лем сел на кровать с краю, а после и вовсе лег, позволяя ногам по-прежнему оставаться на полу. Сержик в это время готовил свой инструмент, обильно смазывая его лубрикантом. Кажется, он вполне серьезно подошел к словам коллеги.

Я забралась с ногами на кровать, не зная как поступить дальше. Вроде все понятно, но я почему-то робела.

— Долго вы будете гнездоваться? — гаркнул Родригес со своего места. — Ирма, залезай ему на лицо, — последовала команда.