Не надо, папа!

— Ладно, — сказал он более снисходительно. — Поднимайся уже. Сколько можно валяться.

— Не могу, — промычала Сарада. — Ты хорошо постарался.

— Сказала бы, что не можешь продолжать, — я бы не настаивал, — Шисуи искренне удивился. — Чего молчала-то?

Сарада отвернулась на бок. За последние две минуты лицо Шисуи стало вызывать у нее раздражение. До этого он казался ей опорой, как Нанадайме из будущего, человеком, на которого можно было положиться. И на него действительно можно было положиться: Шисуи был до последней капли крови верен Конохе и клану и не терял бдительности.

Он подозревал ее, и подозревал заслуженно. Он все делал правильно. Вот только Сараде хотелось, чтобы этот надежный человек был ее союзником, а не врагом. И мысль о том, что они находились по разные стороны баррикад, была просто невыносимой.

— Вставай, шпионка, — Шисуи потряс ее за руку.

Он уже расставил все по местам и считал разговор о предательстве и подозрениях закрытым. Снова стал тем самым ехидным Шисуи, который подкалывал ее всю тренировку.

— Не могу, сказала же.

— И все-таки. Почему ты не просила меня остановить спарринги? Я все ждал, когда ты скажешь сама, но ты так и не сказала.

— Я слаба.

— Это мы знаем.

— Я не хочу быть слабой.

Сарада снова повернулась к Шисуи.

Пусть ты подозреваешь меня, но ведь ты уже нацепил обратно свою маску дружелюбия?

— Ничего, натренируешься.

— Я не о том, — она покачала головой. — Я про другую силу.

Сарада с трудом подняла руку и похлопала себя по груди, уточняя, что она имела в виду. От собственного бессилия на глаза набежали слезы.

— Видишь. Я снова плачу. Я слишком часто плачу в последнее время. Шиноби не должен…

Ей отчасти казалось, что она просто говорит вслух сама с собой. Глупо изливать душу человеку, который минуту назад угрожал убить тебя.

— Я понял. Если с тобой ничего не сделать, ты проваляешься здесь весь день, — он будто бы совершенно не слушал ее признаний.

Тело внезапно стало легким, и мир ушел куда-то вниз. Крепкие руки поддерживали ее колени и спину, а лицо Шисуи очутилось совсем рядом.

— Э-эй, ты чего? — перепугалась Сарада.

Три тренировочных бревна отдалялись, роща же наоборот стала приближаться.

Только что говорили о предателях, а теперь вдруг схватил на руки и несет.

— Сила духа, на самом деле, от рождения дана не каждому, — сказал Шисуи.

Он говорил совершенно серьезно, без тени былого ехидства или недавних угроз. Значит, все-таки слушал.

— Есть люди слабые — они слабыми и остаются. А есть сильные, как Итачи. Ты думаешь, он стал таким? Нет, он такой с детства.

Сарада поникла.

— Но сила духа не просто дается от рождения. Она питается верой. Обстоятельства бывают разные, знаешь ли. Если у тебя есть четкая цель, если ты знаешь, ради чего ты живешь и что защищаешь — то куда бы тебя ни занесло, — Шисуи позволил себе нотку сарказма, — во времени или в пространстве… Ты останешься собой. Даже если будешь одна против всего мира.

Шисуи… Будто и не было того разговора. Что же это? Внезапная искренность или потрясающее лицемерие? От его слов стало ощутимо легче, разрывающий грудь комок отчаяния бесследно растворился.

— У тебя есть цель?

— Да… — неуверенно пробормотала Сарада. — Я хочу стать Хокаге.

Ей вдруг стало стыдно. Каково звучало, небось, предатель, мечтающий стать Хокаге.

Шисуи улыбнулся.

— Зачем?

Сарада растерялась.

Действительно, зачем?

— Молчишь. А ведь желание стать Хокаге проистекает из стремления всех защитить. Каждого жителя этой деревни. Чувствуешь в себе это?

— Нет, — честно ответила Сарада.

Она хотела защитить своих близких. Об остальных как-то не думала.

— То-то и оно.

Бывшее облегчение сменилось пустотой.

— Ты не слабая, — неожиданно мягко сказал Шисуи. — Просто ты никак не поймешь ради чего живешь и сражаешься.

— Но я плачу.

— Ты девчонка, — он улыбнулся. — Девчонки часто так делают.

****

— Вчерашнее происшествие лучше опустить, — сказал Данзо.

— Да.

Итачи вытянулся по стойке смирно. Данзо тяжело поднялся со стула, задвинул его под стол и, опираясь на свою трость, подошел к нему чуть ближе.

— Твой отец предлагал взять тебя в Анбу. Совет не возражает.

Итачи молча внимал его словам.

— Полагаю, ты и сам не против вступить в Анбу?

— Да.

Данзо прищурился и слегка улыбнулся. Его цепкий взгляд прошивал Итачи насквозь и следил за любым вздохом или движением. И в этом взгляде было слишком много тьмы.

— Но для начала мы должны понять, годен ли ты для такой работы.

— Задание?

— Именно. И подобрать тебе миссию поручили мне.

«Наверняка это было решено до случая с Сарадой», — подумал Итачи. После вчерашнего между Данзо и Третьим Хокаге отношения установились натянутые.

Еще бы. Действия Данзо можно было расценивать как прямую угрозу клану Учиха. Отчасти Итачи сомневался, сделал ли он правильный выбор, сообщив о Сараде отцу. Если тот расскажет об этом на собрании, все станет еще хуже. Клан осатанеет. Остановить восстание будет уже невозможно.