Не надо, папа!

От злости он машинально укрепил мышцы чакрой, и путы огненной печати тут же опалили его жаром. Наруто задохнулся от неожиданности. Дубинка хлестко шлепнула его по ногам, добавляя в букет болезненных ощущений еще немного остроты. Он упал на локти и поджал колени к животу. Дубинка ошпарила поясницу.

— Спину!

Путы огненно пульсировали. Кончик дубинки прошелся от затылка вдоль позвоночника к самому заду.

— Извращенец гребаный, — прошипел Наруто. — Что ты там ищешь?

— Скрытое оружие, фуин…

Лис внутри поднялся и молча оскалился. Шерсть на его загривке встала дыбом.

— Там только говно, отвечаю, — огрызнулся Наруто.

Немного погодя Наруто шел со своим конвоем и рассматривал клетки по обе стороны коридора. Прутья клеток были из толстых деревянных брусьев. Отовсюду мелькали блестящие азартом глаза и высовывались грязные руки с обломанными ногтями.

— Свежее мясо… — шипели заключенные.

Наруто облизнул губы.

Его завели на второй ярус и повели по узкому массивному выступу перед клетками. Он наивно полагал, что его упекут в отдельную камеру, где он сможет собраться с мыслями и заняться планированием побега. Но конвоиры сняли с него наручники и затолкнули в многоместную клетку.

Наруто, потирая опухшие запястья, осматривался. В камере было двенадцать откидных полок на цепях. Они в три яруса располагались на двух противоположных стенах: шесть на одной, шесть на другой. Напротив двери была установлена деревянная конструкция, напоминающая унитаз. Все полки были заняты, кроме одной — у толчка. Наруто неуловимо скривился.

И кто так планирует камеры?

Заключенные пялились на него со своих насестов. Наруто впервые за весь день подумал о том, что он чертовски устал от всего этого. Устал бороться. Возможно, все дело было в яде, которым напичкали его накануне. Без здорового тела и привычного ощущения могучей чакры в системе циркуляции заряд бодрости упал до нижнего предела.

Медленно потирая запястья, Наруто сделал пару шагов в сторону свободной полки. Сверху раздался короткий смешок и тут же угас.

К черту.

Наруто скинул куртку, лег на полку и поджал колени к животу. Сон пришел почти сразу, неглубокий и с гадким привкусом вони и чужих голосов. Путы аристократской фуин на груди, плечах и спине продолжали болезненно пульсировать. У самого уха кто-то мочился. Мелкие брызги капали прямо на ухо.

Он перевернулся на другой бок.

Его терзали кошмары. В видениях являлись сокамерники. Они переговаривались и прохаживались между койками, иногда зависали над его местом и внимательно вглядывались уродливыми лицами. Он что-то кричал им и размахивал руками, но они не замечали. Наверное, потому, что это был сон.

На нижней койке напротив, разведя ноги, сидел лысый мужик с бледными жилистыми руками. Перед ним на коленях припадочно дергался другой, лохматый и тощий. Он слюняво причмокивал и словно задыхался от чего-то. Наруто не успел развить эту мысль дальше, его снова подхватило течение кошмара и увлекло за собой в какую-то темную тихую глубину.

Проснулся он оттого, что кто-то больно сжимал его щеки и водил большим пальцем по нижней губе.

— Симпатичная мордашка.

Наруто наугад взмахнул рукой и попал кулаком по чему-то мягкому и колючему. И тут же сжался от вспыхнувшей огненной боли. Насколько же тесно его существование было переплетено с чакрой? Наруто вплетал ее в удар рефлекторно, даже спросонья.

— Ах ты крыса, — шепеляво выдохнул голос совсем близко.

Кругом раздались смешки. Как долго он спал? В тюрьме не было ни окон, ни часов. Наруто казалось, он проспал несколько суток, но с тем же успехом мог валяться в отключке и не более часа.

— Как он тебе, Бамбук? — спросил кто-то невидимый с верхней полки.

— Я люблю мелких и тощих, как Незуми. Килограммов под сорок, — отозвался лысый.

Он уже сидел на полке второго яруса, ближе к решетке. Точно такой же, как во сне. При мысли о том, что все это ему не приснилось, Наруто ощутил прилив тошноты.

— Но рыльце и правда годное. Я подумаю.

— Может, отощает еще, — с надеждой бросил ближний — тот самый, которому Наруто врезал по морде. — Сейчас-то он еще свеженький, с воли.

Наруто, затолкав свой гнев поглубже, максимально расслабился, и боль понемногу стала спадать. Ближний развернулся к нему лицом. Он был низкий и широколицый, с небритой розовой рожей.

— Чего ты забился в угол, выходи, покажись нам, — крикнул кто-то сверху.

— Отстаньте, — буркнул Наруто.

Этот коллектив вызывал у него отвращение. Он и мысли не допускал, что останется тут надолго. Его место было не здесь.

— Выйди, — приказал лысый.

Наруто пробрало до мурашек. Такой холодный металлический голос… Этот лысый не был обычным шиноби. Плевать на чакру и техники, здесь и сейчас они все были равны, но в этом лысом было что-то властное и непоколебимое.

«Похоже, он тут вожак», — сказал Кьюби.

Мне тоже так кажется. И кто его только выбрал? Как они вообще выбирают, кто у них главный?

«Вожака не выбирают, — откликнулся Кьюби. — Он сам себя выбирает».