Не наследник, которому по…

Стоило охраннику отвлечься, как расконвойник быстро шепнул в камеру несколько фраз, а когда дубак обернулся, тот как ни в чём ни бывало, уже наливал в кружки компот.

***

На первое занятие по магическим поединкам, наш жёлтый факультет попал вместе с двумя остальными. Сразу весь поток Юпитер Фёдорович собрал в большом спортивном зале, полностью застеленном матами. Подрясники мы сменили на майки и шорты, но мётлы и веники, всё равно, пришлось держать в руках.

Выстроив нас в две шеренги, он стал прохаживаться перед строем, заложив руки за спину и то и дело порыкивая:

— Спину прямее, грудь вперёд. Нет, тебе не надо, иначе твои соседи косоглазие заработают, пялясь на сиськи. ДА! Я сказал — сиськи. А свою тонкую душевную организацию оставьте за порогом. На моих занятиях привыкайте называть вещи своими именами. Вы всего лишь кучка почуявших силу троглодитов, не умеющих ничего. Я строг и безжалостен, и поэтому вы будете меня ненавидеть. Но чем больше будете ненавидеть, тем большему научитесь. Я строг, но справедлив, у меня здесь нет половой дискриминации, мне одинаково насрать на мужиков, баб, трансгендеров, транссексуалов, андрогинов, бигендеров, агендеров, пангендеров, гендерфлюидов. Запомните: никакой в жопу разницы, кем вы себя возомнили, вы болдары, а значит я вас буду дрючить пока вы не станете полезны Империи.

— Мизогинный шовинист, — прозвучал негромко чей-то недовольный женский голос.

— Что? — резко развернулся Угрюмый, — Кто это сказал?

Зло полоснув по строю взглядом, он подбежал к той части строя откуда слышался голос.

— Кто эта маленькая, небритая, вонючая радфемка, которая только что подписала себе смертный приговор? Никто, да? — он, словно лев в клетке, метнулся от одной замершей студентки к другой, — этот Мерлин, иметь его в сраку?

Он яростно задышал, сканируя лица. Ответом ему была тишина.

— Ну охренеть, теперь, — произнёс он оскалившись, — я вас буду гонять, пока вы здесь не помрёте, пока блевать не будете от одной только мысли о тренировках. Поняли меня?!

И снова он метнулся вдоль ряда.

— Ты это сказала?! — мужчина навис над почти вдвое меньшей студенткой, которая стояла ни жива, ни мертва, — готов поспорить, что ты! Знаешь что я с тобой сделаю?!

— Это я, — внезапно откликнулась стоявшая через одного, другая деваха, судя по зелёным полоскам на спортивной форме с факультета управления.

— А, студент Феминистка! — Угрюмый подскочил к ней, выпятив челюсть, пристально вгляделся в лицо, — знаешь, ты мне даже почти нравишься. Люблю гордых аристократочек, они до последнего думают, что им здесь положено больше, чем другим.

Тут он отступил назад, резко вытянул вперёд руку, скрючив пальцы, словно сжимая в воздухе что-то невидимое. Это выглядело бы забавно, если бы студентка не побледнела и не схватилась за собственное горло руками.

— Что, феминизм уже выветривается из головы, исчезает привилегированность? — участливо поинтересовался Угрюмый, а затем начал медленно поднимать руку вверх и тело студентки, вытянувшись, сначало поднялось на носочки, а затем и вовсе, дрыгая ногами стало воспарять в воздух.

— Телекинетик… — прошелестело в строю едва слышно. Опасливо, настороженно.

Я, прищурившись, наблюдал за происходящим, пытаясь уловить, как мужчина работает со своим даром. Невидимый, и от того куда более опасный дар, к тому же весьма редкий, если верить справочнику известных магических направлений.

Наконец временный препод разжал пальцы, ослабляя телекинетический захват, и девушка, глотая воздух, кулём свалилась на маты.

— Встала, живо! — рявкнул тут же он, — запомни, твоя задница теперь в моих руках, и я сделаю всё, чтобы ты запомнила мои уроки на всю жизнь.

-Так, — вернулся он вновь к остальным, — есть ещё желающие заявить о своей гендерной идентичности?

Желающих не оказалось, но Угрюмый так просто не успокоился. Гневно пораздував ноздри, он остановился напротив меня.

— А ты, Рассказов, что думаешь, перегибаю я? Помягче надо быть с дамами, чем с мужиками? Ну-ка, сообщи мне, порадуй папочку.

— Здесь нет дам, господин преподаватель. — спокойно ответил я, — как и мужиков. Здесь есть болдары.

— А почему же ты не навалял этой, как её — Крыловой? Даже не поджарил чутка? Пожалел? А вот тебя она бы не пожалела, — Юпитер Фёдорович прищурился, ожидая ответа.