(Не) настоящий ангел

— Я девочка, мне позволительно, — фыркаю, ныряя в тепло ароматной кафешки.

— Эта отмазка устарела, — раздается тихое мне в затылок.

Глаза загораются от столов, обильно украшенных пирогами. Витрины расположены в шаге от входной двери, и умопомрачительный запах берет тебя в плен вместе с яркой картинкой прямо от входа. Я не слушаю, что там бормочет этот сексист за спиной, влекомая разнообразием ассортимента. Для вегана здесь тоже есть где разгуляться!

— Мне, пожалуйста, два пирожка с сыром и шпинатом, один с капустой, один с картошкой. А супы вы с собой упаковываете? — беру в оборот продавца за кассой.

— Да, конечно, — доброжелательно кивает.

— Тогда грибной, пожалуйста! — радостно подпрыгиваю.

— Фу, одна трава, — морщит нос Арсеньев, подбираясь вплотную. — Поэтому и сил нет, нужно мясо есть.

— Организму для нормального функционирования нужен белок. А белок не равно мясо. Я суп взяла, — тычу в цветастое меню над витринами. — Грибной.

— Если тебя ветром уносить станет, я спасать не буду.

— Больно и не рассчитываю. Ты, скорее, еще подтолкнешь в спину.

— Четыреста двадцать рублей, — озвучивает девушка в чепчике.

— Посчитайте еще два с вишней и булочку с корицей, — вмешивается вездесущий Арсеньев.

— Э, — возмущаюсь нахалу. Влез, присоединился, плати еще за него. — А-а, — смотрю, как он достает карту.

Ну, ладно, пусть платит, я добрая. Во мне сейчас будут булки!

— Шестьсот пятьдесят, — пробивает кассир.

Я хватаю пакет с булочками до того, как Антон успевает воспользоваться платежной системой и тут же распаковываю один пирожок. Откусываю большой кусок и с блаженством выдыхаю. Да, хорошо.

— Наш объект справа, — раздается прямо в ухо, и я давлюсь от неожиданности.

— Да Арсеньев, мать твою, — впечатываю кулак ему в грудь, когда откашливаюсь.

— Столик возле окна, трое мужчин средних лет. Один из них — наш клиент, — как ни в чем не бывало, продолжает он.

Я оглядываюсь через плечо, типа, поправляю волосы. И правда. Наш. Сидит, пьет кофе с такими же мужичками вида истинных водил. Сборище таксистов на перерыве. Как удачно.

— Подойдем сейчас? — спрашиваю тихо, наклонившись к Арсеньеву ближе.

— Подождем, — уверенно говорит он. — Садись, поешь нормально, — указывает на стол возле объекта нашей слежки.

Ух, как все закручивается! Поистине детективная история развивается, и плевать, что мы всего лишь хотим вернуть своего кота.

А Арсеньев-то, Арсеньев как хорош! Ведет себя, как настоящий оперативник. У кого-то явная страсть к сериалам по НТВ.

Мы сидим очень близко. Этакая маскировка: двое влюбленных голубков шепчутся над банкой с супом, то и дело касаясь друг друга локтями.

— Арсеньев, богом клянусь, еще одна крошка на моем рукаве и понадобятся реальные следаки, чтоб обвели твое тело мелом.

— Это делают криминалисты, — без тени страха выдает Антон, продолжая жевать свою булку с вишней. Он не сводит взгляд с окна, у которого сидит наш “объект”.

А вот промолчал бы, извинился, я бы сказала, что его морда теперь покрыта не только щетиной, но и теми самыми крошками. А теперь пусть ходит, как дурак.

— Пора, — шепчет мне на ухо, наклоняясь еще ближе.

Слишком близко. До странной реакции тела близко.

— Но суп! — возмущаюсь я. Успела только половину съесть!

— Уйдет, — сухо констатирует, когда ножки стульев за соседним столом со скрипом проезжают по полу.

Я сгребаю все пакеты с пирожками — каждый понадкусывала, но съесть не успела, так же, как и бедный вкусный суп — и встаю из-за столика. Мимо нас проходит шайка водил, перебрасываясь своими специфическими шутейками и громко гогоча. Арсеньев хватает меня под руку и немного притормаживает, чтобы не плестись к ним в плотную

Должна сказать, хоть поесть толком и не успела, но настроение все равно появилось. Мне нравятся эти шпионские игры. Шифровки, преследования, чувствую себя в нуарном детективе, где я вся такая в норковом пальто соблазняю сыщика. Жаль нет норки, и сыщик соблазну не подлежит. Достать бы где-нибудь малокалиберный дамский пистолет, чтоб эффектно доставать из чулка, когда ситуация накалится… Но похоже, сегодня мое единственное оружие — пирожки под дых.

Мы выходим на улицу, вечер принес не только красивое освещение улицы реставрированными фонарями, но и мелкий моросящий дождь. Я зябко ежусь, потому что не рассчитывала сегодня на прогулки под дождем, только от метро до бара и обратно. И на мне все еще одни только удобные открытые туфли, джинсы и футболка с коротким рукавом.

Я пытаюсь отвлечься от неприятного продрогшего чувства, следя за водителем, который трет за жизнь с дружками возле своей тачки, когда на плечи ложится тяжелая куртка.

— Зачем это? — смеряю Арсеньева самым феминистическим взглядом из имеющихся. Типа, я сильная и независимая, и вообще мое холодное сердце не мерзнет.

— Сопли твои на кулак наматывать не хочу, — хрипит на ухо. — И не светимся, ты помнишь. Иди сюда, — разворачивает к себе лицом и ныряет ладонями мне за спину, впечатывая в свою грудь.

Ну да, прикидываться парочкой, так со всеми вытекающими.

— Э-э-э, пирожки, — возмущаюсь, упираясь носом в густую растительность над воротом его футболки.