Не называй меня майором...

Это был человек, которого внизу у опоры моста подкрепляла братва — высокий, в шапке с завязанными под подбородком наушниками.

«Тоже кого-то ждет…»

На секунду он попал в поток неяркого света — по каширскому пути двигался товарняк.

Никола увидел его лицо.

«Епонский бог! Негр!»

К его удивлению телефон-автомат на площади работал. Никола дозвонился до Игумнова.

— Здесь две группы. Одна на маневровом парке. Это братва. К ним подъехало пополнение… — Никола обрисовал плечистого в трехцветной куртке с капюшоном. — А ещё вторая. Эти их пасут. С ними я ехал в электричке от Нижних Котлов. ..

— Тоже братва?

— Думаю, частные охранники. Бывшие менты или фээсбэшники. Звонили подполковнику. По сотовому… Кого-то ждут…

Игумнов внимательно слушал.

— Да! И этот на мосту… Негр! Ты мне показывал его фотку…

— Мосул Авье.

— Ну, высокий, в шапке с наушниками…

— А что милиция?

Никола объяснил:

— Тут патрульная машина, я видел.

— Держи меня в курсе. Качан нашел тебя?

— Пока нет.

***

Сотрудник милиции подошел неожиданно.

Качан не заметил, как мент появился из-за здания станции, обратил внимание, когда тот уже поднялся на платформу.

«Тоже старший лейтенант! Как я!»

Вот в ком он сейчас нуждался!

— Ваши документы…

Старший лейтенант остановился против света.

Качан его хорошо рассмотрел.

Старлей оказался незнакомым. Приятное чуть вытянутое лицо. Длинный правильный нос. Светлые виски, отдающие в рыжину. Веснушки.

— Чего, друг? Домой жена не пускает?!

— Почему?! — Качан поднялся навстречу.

Старлей не спускал с него испытующих глаз.

— Заснул в электричке?! А потом проехал в отстойник… — Все вопросы носили отвлекающий характер. — Дело известное…

Правую руку патрульный из кармана не вынул — там у него был пистолет.

«Осторожничает…» — сам Качан поступил бы так же…

— Ну-ка кру-гом! Не забыл?!

С шутками-прибаутками старлей заставил Качана повернуться спиной, обхлопал по бокам. Провел руками вдоль брюк.

«Пусто…»

Тем не менее продолжил отвлекать:

— П у ш к у не носишь?

Старлей дернул «молнию» на куртке , сунул руку в верхний карман пиджака. На свет появилась бело-атласная визитная карточка, которую Качану вручил в палатке охранник.

— Так…

На минуту его отвлекла рация. Послышались позывные…

Откуда-то появившийся милицейский «жигуль» притормозил рядом с крутой высокой лестницей на переходной мост через пути. С платформы был хорошо виден его бортовой номер.

— Командир…

Качан запнулся — его снова мутило.

Старлей заметил вещественные знаки на снегу.

— Ну?! — С вытянутого, в веснушках лица смотрели светлые незлые глаза.

Качан спросил для начала.

— Курить найдется?

Старлей достал «мальборо».

— Держи. Огонь есть?

— Да, спасибо…

Был самый момент назвать себя — Качан не успел.

У ментов что-то случилось. Опять заработала рация. Патрульная машина снова двинулась с места. Изнутри открыли дверцу. Легкий парок выхлопа окутал стоп-сигнал…

— Слушаю… Да… — Разговаривая, старлей крутил в руках визитную карточку. — Еду… — Он, наконец, рассмотрел визитку, поднял глаза на Качана. — «Коржаков Евгений Иванович, Фирма „Освальд“. Старший консультант по менежменту. Факс…»

Качану показалось — он как-то странно на него посмотрел, но ничего не сказал. Не обращая больше внимания на Качана, быстро пошел к машине. Патрульные умчали.

«Коржаков Евгений Иванович… — Качан испытал настоящее потрясение. — Фирма — „Освальд“…

Коржакова он видел. Этой зимой они оба участвовали в задержании нигерийских наркокурьеров в международном аэропорту «Шереметьево». Коржаков занимался борьбой с международной контрабандой наркотиков по линии одной из спецслужб.

Какой именно Качан не знал. Спецслужба эта была из глубоко законспирированных и реализовывала свои агентурные данные через линейную и воздушную милицию.Этим объяснялось участие в операции Качана и начальника уголовного розыска другого аэропорта — «Домодедово» — Желтова…

«Коржаков был в Домодедово неделю назад. У него интерес к станции… Он странно вел себя в коммерческой палатке. Сделал подарки торфушкам, обещал работу охраннику. Потом исчез… Тут все со значением… После Никола видел на станции наркодельцов, опознал нигерийца Мосула Авье… Тут цепочка…»

Об этом стоило подумать.

«Если бы не пистолет…»

С пропажей «макарова» все остальное теряло смысл…

Держало только поручение Игумнова:

«Никола…» — Того нигде не было.

С отъездом патрулей на платформе ничего не изменилось. Тускло горели огни.

Между тем ночная жизнь продолжалась.

Где-то близко на парке вдоль состава пробежала громкая дрожь сцепки. Там подцепили тепловоз. Холодная искра вверху обозначила контактную сеть, там, где её касался поднятый токоприемник. Еще через несколько минут невидимый в темноте состав двинулся к выходному светофору.

Качан проследил убегающий проблеск. Поднял глаза.

Плечистая фигура на переходном мосту возникла неожиданно.

Высокий, молодой африканец в пальтишке, в светлых брюках, в шапке-ушанке, завязанной под подбородком, молча смотрел а него сверху…

«Мосул Авье тут?!»

Качан видел африканца месяц назад на суде над нигерийскими наркокурьерами, задержанными в международном аэропорту «Шереметьево».