Не небом едины (СИ)

Я дико устала, на моральном, каком-то внутреннем, глубоком уровне, поэтому не заметила, как уснула на неуютном кожаном диване, и без покрывала было хорошо. По крайней мере я спокойно поспала и хотя бы до 23:00 ни о чём не думала совсем. Проснулась разбитая, это ощущение пока меня не покидало, но сон подействовал отчасти благостно — я проголодалась. А, как известно, голод — путь к выздоровлению больного. Я и правда будто заболела, и болезнь моя называлась — отчуждённость и неприкаянность. Когда мы с Мариной подъехали к дому со съёмной квартирой, я и не посмотрела, что расположено вокруг, а бродить в ночи по незнакомой местности в поисках продуктового магазина было боязно, что также говорило о положительной динамике моего выздоровления — инстинкт самосохранения работал. Я заказала еду впервые, кажется, в своей жизни. Заказала пиццу. Мне прямо остро захотелось какой-нибудь гадости в противовес моим домашним блюдам. Сразу взяла три вида: цыпленок барбекю, томатную с креветками и гавайскую с ананасиком. Гулять — так гулять! А чем развод — не повод гульнуть от души! Эх, Липатов! Довёл жену до ручки, точнее до пиццы, приготовленной чужими руками. Бывшую жену. Ужас! Я была в замешательстве, в бешенстве, в панике от этого уничижительного словосочетания «бывшая жена», которое большим, броским ярлыком уже приклеилось ко мне, что хоть наждачкой оттирай от себя. Пиццу привезли довольно быстро, от неё исходил потрясающий аромат к моему удивлению, и у меня потекли слюнки, и захотелось откупорить бутылочку рома, что я, не пьющая, прихватила у Лёни из припасов. Не знаю, почему, но этому эндокринологу постоянно несли в подарок алкоголь, у нас в квартире был подпольный склад алкогольной продукции. И зачем-то я с собой прихватила один из презентов бывшего мужа. «А как-то «бывший муж» звучит приятнее на слух», — в сердцах подумала я. Я нашла в верхнем ящике кухонного гарнитура бокал, помыла, налила себе от души рому, отхлебнула, охнув от крепкости напитка, и начала открывать манящие пиццы. От пицц я получила гастрономическое удовольствие, а, оттого, что мне не пришлось готовить и мыть посуду, и вовсе на душе потеплело, или от выпитой полбутылки рома потеплело, пожалуй, от всего сразу. Захмелев, моя привыкшая к трезвости головушка, загорелась гениальной идеей — найти запылившийся диплом. Легко сказать — найди диплом. Куда я его положила, в душе не чаяла. Но я никуда не торопилась, а потому стала распаковывать чемодан и пакеты со своими пожитками. Часа два я пыхтела, вытаскивая вещи, документы, туфли, которые последний раз обувала полгода назад на юбилей Леонида в ресторан, расчёски, фен, перекладывая всё с места на место по кругу. Мои силы почти иссякли, я отправилась на дозаправку, подпила ромчик, закусила пиццей и возобновила поиски. Спустя ещё полчаса заветный дипломишко был найден в отсутствие свидетелей и понятых. «Хороший мой, заслуженный, с одними пятёрками. И что мне с тобой делать? Куда нас возьмут без опыта?», — приговаривала я диплому, смотрящему на меня с сочувствующим молчанием. Засыпали мы с дипломом в обнимку.

Моё утро почти разведённой женщины настало в обед ближе к 13:00, что меня удивило и обрадовало.

— Так вот она какая свобода, когда не надо вставать ни свет ни заря раньше мужа, готовить ему завтрак, собирать обед на работу. А в этом что-то есть. — резюмировала я обнадеживающе себе, запивая таблетку от головной боли водой, изнывая от похмелья, кажется, меня настигло именно оно, но я с ним ранее не сталкивалась, потому могла только догадываться. Похмелье, надо признать, мне нравилось куда больше, нежели душевная, всеобъемлющая боль. Чего уж там лукавить? Мне было одинаково паршиво физически и морально. Есть не хотелось, после выпитого литра рома кусок в горло не лез, и я решила выйти из своей обители в свет, в люди, пройтись по окрестностям и по возможности купить газету с вакансиями. Я слышала что-то про какие-то сайты по трудоустройству, но там надо было как-то регистрироваться, какое-то резюме составлять. А мне не из чего было составлять резюме, разве что, из первого, второго, третьего с компотом, мытья зеркал до плеска да глажки рубашек. Поэтому-то я и подумала по старинке поискать работку. Выйдя из подъезда, взглянула на дом: красный кирпич, пять подъездов, много этажей, похоже на 11, я поселилась на 7-м. Так, мой балкон выходит сюда, а что у нас с видом? Ооо. Скамейки в причудливых арках, красиво посаженные деревья, какие-то архитектурные сооружения, что-то наподобие недлинного проспекта. «Хорошо, что недетская площадка», — мелькнула грешная мысль. Я детей очень любила, но слышать и видеть слёзы, улыбки, смех чужих деток…не своих…мне было тяжело. Мы с Лёней жили напротив детской площадки, и каждый проход мимо неё был мучительным для меня.

— Вот и славно, что ты съехала, меньше переживать будешь да думы грустные думать. — успокоила я сама себя.