Не небом едины

Поверить поможешь в мечтанья.

Пение внезапно прервалось, и в трубке послышались женские крики.

— Липатов, нет, не смей, — верещала незнакомка.

— Не трогай Изольду, — заорала умоляюще Марта.

И связь прервалась, оставляя меня с бьющимся сердцем под звук гудков в трубке телефона.

Глава 44

Рубашка противно прилипла к спине, в миг промокшей от волнения. Сердце бешено забилось, заглушая звуки вокруг, и режуще ухнуло вниз. Глаза накрыла непроглядная мгла из пелены слёз, потери и ужаса, стирая очертания лиц, предметы и фигуры кабинета. Померкли одним махом краски опостылевшей полной луны, переходящей в предрассветное солнце. Тело болезненно сковало, точно его пронзили тысячи осколков. И эти же тысячи осколков разорвали мою душу неизвестностью. Ведь меня напугало не то, что я услышал голос Марты, ревущий и полный безысходности. И не то, что Леонид напал на них с неизвестной мне Изольдой. А то, что я оказался под колпаком неизвестности, неопределённости, будто я очутился ночью в лесу, из которого можно выбраться лишь наощупь, интуитивно. Как тогда, когда я тоже не знал, что с Мартой, исчезнувшей без вести. Именно это «без вести» и удручало больше всего. Меня бы, возможно, устроила любая версия, почему любимая пропала: разлюбила, уехала…погибла. Да, как бы кощунственно это не звучало, но я готов был физически, не морально, конечно, принять, что Ильинская была в той аварии. Но меня уверили, уговорили, что Юрий Георгиевич ехал один и один же погиб. От нелепости ситуации, что Марта жила себе, не тужила, собиралась за меня замуж и в одночасье пропала без суда и следствия, без записки прощальной, с оставленными на месте в квартире матери вещами, меня конкретно штормило, выражаясь современным языком, я то взлетал ввысь, то падал вниз на собственных эмоциональных качелях. Да и матушка Марта подливала масла в огонь, пытаясь убедить меня с присущим ей красноречием, что любимая никогда меня и не любила, и не захотела со мной объясняться, чтобы я окончательно оставил свои поиски. В какой-то момент я не то чтобы поверил несостоявшейся тёще, но засомневался, а стоит ли действительно искать ту, которая добровольно ушла и помахала мне ручкой. Мне не к кому было обратиться за советом или помощью, дедушка мой к тому времени почил, папы Юры тоже не стало. Я я чуть не приложился к бутылке. Но произошло чудо, на меня почти свалились с неба деньги с указанием продолжить дело Ильинского или создать иной бизнес по моему усмотрению. И поначалу я занимался изготовлением и ремонтом часов, старинных, ювелирных, а параллельно в память о Марте получил образование юриста и со временем основал юридическую компанию, позже ко мне присоединился Калинин. А, когда у нас случился кризис в «Платонов и партнёры», нам вызвался помочь с инвестированием и управлением некий Гаврилов Андрей. Он реально помог преодолеть кризис, да и увеличить прибыль, с ним у нас значительно пополнилась база клиентов и улучшилась репутация. Мы со Степаном никак не могли взять в толк, откуда вдруг взялся этот Гаврилов и почему также вдруг оставил нас. А, когда Юрий Георгиевич, как бы воскрес и заявился к нам в офис, я узнал, что Андрей был подставным человеком от него.

Я спиной спустился по шершавой стене, прикрывая глаза, только бы не видеть и не слышать ничего, только бы не изводить себя вопросами без ответов. Я устал сотрясаться в ожидании того, что безумный Липатов мог сделать с двумя слабыми, беззащитными женщинами. Я понятия не имел, где их искать. И я дико боялся, что времени у Марты на спасение не осталось. И я нестерпимо устал себя изводить мыслью, что снова напортачил и сам, сам, сам отпустил Марту и допустил гибель любимой.

— Сынок, что? Что они сказали? Кто тебе звонил? — голос папы Юры дрогнул над ухом, он присел рядом со мной и взял меня за руку.

— Я вас, кажется, подвёл. — горько заплакал, хотя мужчины, как водится, не плачут.

— Что-то за Мартой? — тётя Маша наклонилась надо мной и протянула мне бокал с виски, но я отказался выпить.

Я с омерзением посмотрел на алкоголь, поднялся с трудом на ноги и набрал номер Лейлы.

— Принеси мне кофе быстро. И завари покрепче. И аптечку пожалуйста захвати.

— Принято. — отозвалась она, и я сбросил звонок, поблагодарив мысленно помощницу, что не стала задавать мне лишних вопросов.

Лейла и в скором времени исправно появилась с подносом, уставленном блюдцем с печеньем, большой кружкой с кофе, от которого исходил бодрящий, шоколадно-пряный аромат, бинтами, тюбиками с какими-то мазями и бутыли с чем-то.

— Бригаду Калинина распустить? — насмешливо спросила жена Степана, окинув его презрительным холодом карих глаз.

— Степан у нас и без бригады прекрасно справляется, — ухмыльнулся я слабо и отпил кофе.

— Подожди с кофе, — Лейла забрала у меня из рук кружку и с тревогой посмотрела на творение своего мужа. — Ну, Калинин, я тебе дома устрою, — сказала она ему, и Степан поджал обиженно губы. — Надо рану обработать. Что на этот раз приключилось? Мы спим с тобой?