Не нужно спешить

Понимание сути бизнеса и власти приходило постепенно. Про себя эту тезу он сформулировал так: власть лучше секса. Возможность управлять людьми и подчинять их своей воле – ничто в его прежней жизни такого взлета эмоций не давало. За эту возможность полетать рядом с ангелами Игорь был готов и работать на износ, и горбатиться ночами на холодного своего нового хозяина, и разбирать в глухих углах империи запутанные интересы в конфликтах между различными легальными и не очень финансово-промышленными группами. Маркин иногда мимоходом интересовался, как Медников себя чувствует в новой обстановке, и как бы невзначай, в своей неброской манере подкидывал задачку, которой хватило бы специалистам МИДа и Минфина на пару лет работы. Медников с самого начала поставил вопрос просто: работа отдельно, личный интерес отдельно. И от работы никогда не отказывался, помня дедовский завет: «На работу не напрашивайся, от работы не отказывайся». Только иногда, если речь шла только о встрече с очень нужными людьми и если задача была особенно сложной, просил время на обдумывание, а потом возвращался с расчетом необходимых для выполнения задания сил и средств. Эффективность его работы поражала даже невозмутимого Маркина.

На этот раз все сложилось по-другому. Приятель позвал Игоря проветриться в Марокко, о чем Медников и сообщил Михаилу Львовичу Маркину как прямому начальству.

Маркин пригласил Игоря пообедать в своей приватной столовой на 24 этаже принадлежавшего банку небоскреба в московском Сити. Вся московская элита знала, что Маркин обедает один, в своей личной ресторации в приватном крыле необъятного офиса. Перекормленные развлечениями толстосумы готовы были платить любые деньги жучкам и посредникам за возможность один раз пообедать в этой светлой комнате, где внутреннюю стену закрывали сказочной красоты черные панели эбенового дерева. Внешняя пуленепробиваемого стекла стена казалась серо-голубой снаружи, в стиле здания, а изнутри была прозрачной и выходила на Белый дом и Москва-реку. Знаменитый мишленовский повар этой московской ресторации объявил в своей Франции об уходе в годичный творческий отпуск и теперь обслуживал в Москве одного клиента – сеньора Мигеля Маркина. В банке повар расстался со своим непроизносимым каталонским именем, был назван для простоты Степой и чудесно себя чувствовал, особенно когда Маркин просил вторую порцию десерта.

Однако слух, распространенный по неофициальным каналам, о том, что Маркин всегда обедает один, не был верен до конца. Бывали в эбеновом зальчике гости, бывали. Гости штучные, исключительные. Появление саудовского принца-наследника охранников даже не удивило. Но однажды к изумлению охраны в ресторацию был приглашен бомжеватого вида паренек, люберецкий хакер, иронически глядевший на развешенные в коридорах подлинники Ренуара и Миро, – и буквально на следующий день банк объявил о приобретении 10 процентов мировых алюминиевых активов. Однажды пара санитаров в черных смокингах прокатила по личному коридору сморщенного старичка-гриба с печальным взглядом маслянистых семитских глаз, а через пару недель в США рухнула крупнейшая в истории финансовая пирамида. Интересы Михаила Львовича Маркина охватывали если не весь мир, то большую его часть.

Путь к сердцу лежит через желудок.

В канун марокканского турне Маркин позвонил по скайпу Игорю на тот самый отдельный телефон и пригласил пообедать.

– Если вам удобно, давайте перекусим завтра днем у меня. Вам удобно?

Банкир, конечно, знал, что Медников в этой момент находился во Владивостоке по его же поручению, контролируя финансирование федерального проекта для будущей встречи мировой «восьмерки». Игорь без объяснений понял:

– Конечно, Михаил Львович. К обеду буду в офисе.

Реальный способ добраться вовремя до Москвы оставался один: немедленно фрахтовать чартер, а лучше боевой истребитель. К этому, впрочем, Игорь внутренне готов всегда. К обеду он был в Москве, стоял, непринужденно прислонясь к столу референта, в личном секретариате Маркина – элегантный, подтянутый, с обычным прищуром стальных глаз. Костюм идеально сидел на его спортивной фигуре, даже под пиджаком было видно, как переливаются мышцы. В свои сорок лет Медников был в идеальной форме, но и времени на тренировки уходило немало.

Во всем облике полковника Медникова чувствовалась порода, был ли он в костюме от Пал Зилери, в армейском камуфляже или в облегающем комбинезоне боевого пловца. Порода сквозила в строгих чертах лица, копии деда, генерала НКВД, порода светилась в стальном взгляде, в дворянской осанке, словно унаследованной от второго деда, офицера Российского императорского флота.

– Вот хорош, зараза. – Про себя оценил референт, которого не без оснований подозревали в нестандартных симпатиях. – Просто картинка. Смокинга не хватает. – И вслух объявил:

– Проходите, пожалуйста, вас ждут.