Не обещай себя другим

Я захожу в соседний ресторанчик и заказываю нам еду. Хозяйка вручает мне пейджер, и я иду на улицу, чтобы сделать пару звонков. Первым делом я объясняю своему банкиру, что хочу отменить заявку на кредит. Затем я связываюсь с хозяевами зданий, в которых собиралась устроить филиалы кафе, и говорю, что не заинтересована больше в сделке. С последним звонком исчезает и мое желание покорить мир кафе. Его сменяет прилив вдохновения, похожий на тот, который я испытала несколько лет назад, когда только-только решила открыть кафе «У Эйми». Мне снова хочется вернуться к основам. Печь булочки, кексы и пирожные. Придумывать новые напитки, которые дополнят мое и без того обширное меню. Снять со стены картины Джеймса.

Вот именно.

Мне следовало убрать их еще несколько лет назад. На пейджер приходит сообщение, и я спешу в ресторан, чтобы забрать еду.

По пути в гостиницу я слышу звонок телефона. Это Надя. Я смотрю на картинку, которая высветилась на экране. Мы с Надей на рождественской вечеринке у Гарнеров. Без особой охоты, но я отвечаю на звонок.

– Привет. Ты как, в порядке? – спрашивает Надя.

– Да, все хорошо.

– Я пыталась дозвониться до тебя, но безуспешно. Ты и правда была в Испании?

– Да, но сейчас мы в Айдахо.

– В Айдахо? Каким ветром тебя туда занесло?

– Мы приехали к отцу Яна. Слушай, может, поговорим позже? Я как раз заказала ужин, и Ян ждет.

– Конечно, как скажешь. Я просто хотела… хотела извиниться. Из-за Томаса.

Услышав это имя, я невольно замираю и опускаюсь на скамью, которая стоит у входа в гостиницу.

– Я встречалась с ним.

– С кем, с Томасом? Из-за меня?

– Нет, я ходила к нему по другому вопросу, но твое имя тоже всплывало во время беседы. По правде говоря, мне и теперь трудно понять, почему ты взялась за эту работу.

Надя долго молчит, прежде чем ответить.

– Ты помнишь Томаса, каким он был в старших классах? Такой милый, такой настоящий.

– Он сильно изменился.

– Ты права, Томас действительно изменился, – задумчиво говорит Надя.

– Теперь он холодный, расчетливый и себялюбивый. Ты не могла этого не заметить.

– Да, ты права.

– Так вы не встречались за ужином? – спрашиваю я, вспоминая их обмен сообщениями.

– Встречались, и…

В ее голосе сквозит сожаление.

– Только не говори, что вы с ним переспали.

– Да бог с тобой! Мы даже не целовались.

– Тогда чем же вы занимались?

– Мы ели, Эйми. И разговаривали. Томас не выглядит счастливым. И он ужасно одинок.

– Надя, – вырывается у меня, – ты все еще влюблена в него?

– Даже не знаю, к кому меня тянет – к Томасу или к тому парню, каким он когда-то был. Но в обаянии ему не откажешь.

– Да уж, он привык добиваться своего. Ты все еще работаешь с ним? – добавляю я после небольшой паузы.

– Скорее, дорабатываю. На следующей неделе я отошлю ему свои чертежи. Если Томаса все устроит, наше сотрудничество на этом закончится.

– А затем? Ты намерена с ним встречаться?

– Нет, если ты будешь против. Наша дружба для меня важнее.

– Я не могу диктовать тебе, с кем ходить на свидания, а с кем – нет. Просто знай, что я не доверяю никому из Донато, а Томасу в особенности. Будь осторожна.

– Конечно. Не беспокойся за меня.

– Хорошо. Надя, я хочу попросить тебя об одном одолжении. Приходи в четверг вечером ко мне в кафе.

– Зачем?

– Там увидишь. Ладно, я пойду, а то еда остынет.

Вернувшись в номер, я вижу, что Ян стоит у окна. Вечерний ветерок обдувает его лицо.

– Ян?

– Эл не станет больше сотрудничать со мной, если не получит к утру эти снимки, – говорит он, по-прежнему глядя в окно. – А я не обработал и половины.

– А ты не можешь попросить отсрочки? По семейным обстоятельствам.

– Старая песня. Эл на это не купится.

– Но это же правда.

Я ловлю на себе его взгляд.

– Отец знает, где сейчас мама.

– Он сказал тебе?!

Ян кивает.

– Он купил в Вегасе небольшую квартирку и поселил там маму после ее освобождения. Он же подыскал ей работу в местной химчистке.

Я крепко сжимаю его руку.

– Все эти годы он поддерживал ее и рассчитывает, что я буду делать то же самое. Вот только видеться с ней я не могу, разве что она сама на это решится.

– Почему?

– Джеки неуправляема. Мама считает, что ей лучше держаться от меня подальше, иначе может случиться беда.

– Но это же было так давно. Наверняка она сумела приспособиться к своему состоянию.

Ян пожимает плечами.

– У мамы есть помощница – медсестра или что-то вроде того. Она безотлучно находится рядом с мамой. Помогает ей планировать время и сопровождает в поездках. – На губах Яна проступает улыбка. – Теперь-то мне ясно, почему отец так много работал. Ему надо было накопить денег. Они с мамой спланировали все заранее. А потом он убедил меня в том, что ей нужна свобода, что она не хочет больше возвращаться к нам. В действительности все было наоборот. Мама ушла, потому что очень сильно меня любила и не хотела подвергать мою жизнь опасности.

– Ян, мне так жаль. – Я крепко обнимаю его, и он кладет голову мне на плечо.