(Не)обманутый (СИ)

До глубокой ночи они сидели над папками с досье семи Безупречных. Тошайо часто смотрел на фотографии, где семь прилично одетых, уверенно глядящих в кадр людей должны были лишиться душ. Он убеждал себя, что сделка с Хикэру имеет важный смысл для ордена экзорцистов. Что госпожа Рей находится сейчас в одном из этих тел, без возможности вырваться из него. Что отец и мать, Чи, шесть старших братьев окажутся в безопасности, как только Тошайо освободит из тела последнюю душу. Что Императору не пристало обращаться за помощью к ордену экзорцистов таким унизительным способом. Что проклятье ордена, по всей видимости, было причиной, по которой госпожа Рей не смогла заставить их сплотиться и получить высший ранг.

— Она видела вещие сны, но мы думали, что все это ее выдумки, — сказал Тошайо вслух далеко за полночь. Когда слова вырвались из его рта, вернуть их он уже не мог, и только услышав реплику понял, что выдал врагу важную информацию.

— Наверняка, она умерла не просто так, — ответил Хикэру. — Возможно, это связано с Безупречными. Возможно, с тобой. Выяснить это сейчас нет никакой возможности — ее душа привязана к новому телу, и она не будет разговаривать с тобой, даже будь ты экзорцистом самого наивысшего ранга.

— Возможно, она хотела, чтобы я не знал о своем ранге до последнего момента, — сказал Тошайо. Скрывать мысли больше не было нужды — Хикэру и без его жалких попыток понять истину разбирался в ситуации.

— Хотела сохранить тебе жизнь и здоровье? — демон задумался, болтая в руке бокал со льдом и напитком. — Да, она могла сделать все это нарочно.

— Она знала, что я встречу тебя, знала, что орден находится в опасности, как и Его Божественное Величество, и она решила стать одной из Безупречных…

— Ты можешь переоценивать ее силы, — заметил Хикэру, допил напиток и поставил стакан на стол. — Уже поздно, пойдем в постель.

— Пойдем? — Тошайо отложил папку с цифрой «7» на диван и посмотрел на демона. Пара рогов, бледная кожа, крылья и алые глаза проступили из потустороннего мира в мир реальный — Хикэру даже не думал прятаться в его присутствии.

— Думаешь, есть большая разница, сколько раз мы будем вместе?

— Я обещал, что буду хранить целибат, — ответил Тошайо. — Мне придется долго читать молитвы, сделать большое подношение в храме, а может даже в нескольких храмах. Я дам новое обещание, и если Создатель ответит мне, буду считать, что грех искуплен. До тех пор, пока…

— Скучно, — Хикэру махнул рукой и пошел в сторону коридора, ведущего в спальни. — Надоест — приходи, еще не хватало убеждать тебя переспать со мной.

Оставшись в одиночестве, Тошайо понял, что ожидал перепалку, которая поможет заключить еще одну сделку с совестью. Он перечислил бы много аргументов, и он знал, что ни один из них не будет для демона по-настоящему важной причиной, так что в конце концов они окажутся в постели. Не в каком-то кабинете ресторана, где в их распоряжении деревянная доска да пара подушек.

— Дьявол, — сказал он, не пытаясь вспомнить, который раз за день произносит это.

Из-за произнесенного вслух проклятья и одиночества мысли Тошайо понеслись к основам религии, которой он посвятил всю свою жизнь. Разумеется, запрещено было произносить вслух само слово «дьявол», но экзорцисты делали это постоянно. Многие не соблюдали целибат — даже во время обучения самые хитрые и наглые ухитрялись выпрыгивать ночью из окон и находить своих верных спутников и спутниц или ветреных девиц в подворотнях. Девушки проявляли в этом куда больше изобретательности, в то время как парни просто ныряли в темноту Метрополиса, ломая ноги, руки, а в особенно неудачных случаях — ударялись головой или спиной. Госпожа Рей давала им понять, что такое поведение не доведет до добра. Она сама никогда не приводила в дом мужчин или женщин, которых можно было бы назвать ее любовниками. За чопорностью и сдержанностью могло гореть по-настоящему пылкое сердце, но она не давала ему воли и приучала учеников поступать так же.

Они нарушали много предписаний ордена, очень часто пили, курили — даже сама госпожа Рей, хотя любой вред священному телу, сосуду души, порицался в текстах священных табличек. По большому счету, достаточно было спасать людей, истреблять монстров и делать это во славу Создателя, а не именем чуждых божеств, чтобы оставаться на хорошем счету в ордене. Госпожа Рей была серьезна в отношении обрядов и молитв, но в быту позволяла поблажки. Наказанием за спиртное или курение были дополнительные молитвы перед сном. Побег в бордель карался длительным искуплением в тесной комнате, где весь пол был завален копиями священных текстов.

Тошайо знал, что простые люди, не приобщенные к храмам Создателя, живущие мирской жизнью, не любопытные и не набожные по личным причинам вполне могли шутить о религии. Все это время Создатель молчал. Ни голод, ни чума, ни другие ужасы не атаковали Метрополис. Создатель позволял существовать в пределах городских стен нежити и нечисти — только экзорцисты вмешивались в их жизнь, восстанавливая гармонию.