Не обольщайся!

— Правильно, моя девочка, — на грани слышимости шепнул чей-то голос, и призрачная дымка заискрилась, рождая едва видимый силуэт.

— Защитник? — волна недовольства пробежалась мурашками по моему телу.

— В детстве ты звала меня Слава.

— Расскажи мне о себе, Слава?

— Мне нечего тебе рассказывать, Мири. Ты сама все должна вспомнить.

— Что никаких подсказок? Ничем мне не поможешь?

— А тебе разве нужна сейчас помощь? — призрак скользнул, отдаляясь от окна и неясного света, прячась в темноте.

Вопрос же всколыхнул что-то в груди, заставив подумать о собственной жизни еще раз.

— Нет, не нужна, — озадаченно призналась я. — Разве что… Ты можешь мне помочь освоить магию?

— Могу. Твоя магия часть тебя, и ты сама распоряжаешься ей. Прими это и все получится.

— А… заклинания?

— Тебе они не нужны. Ты из мира, где мысли материальны. Научись контролю и научишься управлять магией.

«Научись контролю!» — немного позже фыркнула я его же слова, застыв в коридоре и наблюдая, как размытая тень девушки скользит мимо меня.

— Я же говорила, что он мой, — торжествующе прямо мне в лицо выдохнула Каира и злорадно улыбнувшись, скрылась за углом.

А я… Я несколько минут гипнотизировала закрывшуюся за ней дверь, гася неуемное желание выжечь все вокруг или хотя бы приготовить прожаренный стейк из одного очень противного лорда. Поймав себя, уже почти у самой двери, чувствуя, как с рук срывается искрящее пламя, выскочила во двор и попробовала успокоиться.

— Дыши! — шепнул невидимый призрак где-то за моей спиной. — Прими свою ярость, всего миг позволь себе злиться и кипеть от негодования, а потом отпусти. Это не твое. Не твоя сила.

Слушая тихий голос Славы, попробовала сосредоточиться, но поток пламени на руках не иссяк, лишь немного уменьшился, по-прежнему требуя выхода, а потом рванул, сжигая стоящее прямо передо мной деревце. На краткое мгновение в груди мелькнуло сожаление и чужая боль. Неизвестно откуда взявшийся поток воды обрушился на дерево, гася пламя. Огонь погас, но обгоревшие веточки так сиротливо смотрелись на фоне зеленых исполинов, что с рук соскользнул новый поток, и вот уже дерево зеленилось новой листвой.

— Потрясающе, — напугал меня своей неожиданностью мужской голос, и я повернулась, поднимая вихрь и откидывая от себя посмевшего приблизиться со спины мужчину.

Он, с трудом удержавшись на ногах, шагнул ко мне:

— Ты приняла все четыре стихии. Даже мою, — шагнул ко мне Бренден и, подхватив мой подбородок, вынудил посмотреть на него.

Жадно втянула его запах и чуть не задохнулась от тлетворной вони. Увидев, как я поморщилась, мужчина криво улыбнулся и попробовал отстраниться. Невольно последовала за ним, не позволяя увеличить расстояние и жадно впитывая эту вонь.

— Покажешь, чему еще ты научилась?

Покачала головой, чувствуя вставший в горле комок. Сглотнула.

— Ничему. Даже это, — махнула я рукой в сторону неожиданно зацветшей молоденькой вишни, — случайность.

— Что ж нужно будет всерьез заняться с тобой магией, чтобы такие случайности больше не случались. А то в следующий раз, разозлившись, спалишь не безвинное деревце, а невольную жертву. Кто вывел так тебя из себя, девочка?

Я поморщилась и отступила, не горя желанием признаваться в том, что… ревную? Шуй, я ревную. Ревную Брендена к Каире…

Отступила от мужчины и, вглядевшись в небо, вдруг осознала то, на что раньше не обращала внимания:

— Наши миры так похожи. То же небо хотя у нас оно мрачное — темно-серое, а у вас голубое. Те же звезды. Ваше светило желтое, а наше бледно-белое и деревья у нас серо-зеленые словно выцветшие ваши. Так много похожего и так много различий. Один язык, одна магия. Только у нас магия дается девочкам и очень немногим мужчинам, у вас же все мужчины маги. А вот отношение к женщине и у нас, и у вас одинаковое. Женщина лишь собственность, нужная вещь, которой можно пользоваться, можно приказывать, а можно и выкинуть, чтобы завести новую игрушку, — сорвалось горькое признание с моих уст.

— Разве ты вещь, девочка? Разве с вещами обращаются, так как мы с тобой? — снова непозволительно близко очутился рядом со мной самый пугающий из моих мужей.

«А мужья ли они мне?» — мелькнул вдруг настороженный вопрос, и тело пронзило ознобом. Никаких свидетельств, кроме их слов, у меня не было.

— Ты наша жена…, - продолжил между тем, держащий меня за подбородок мужчина.

— Жена? Не эйри? — сорвался с моих уст горький вопрос.

— Жена, — выдохнул он мне куда-то в шею, разливая волну возбуждения по телу.

— Но у нас не было никакого обряда, кроме того на алтаре, — вспомнив алтарь, поморщилась. И не от того, что воспоминания были какими-то чужими, навязанными и пугающими. Нет, они были упоительными, запредельно сладкими, но будто не моими. Нереальными.

— Ты хочешь обряд? — спросил мужчина, а я испугалась, представив снова церемонию и толпу похотливых мужчин.

— Нет, — отрезала резко, не желая повторять тот опыт.

— Когда-то давно, когда наш мир еще был цельным и девочки в нем не были редкостью, наши предки спускались к источнику силы, чтобы окунувшись в его воды попросить благословения Аэры…

— Аэры?