Не один дома

– Молли! – закричал Дэниэл. Ему было страшно. Он знал, что, случись с ним что-то, его никто здесь не найдет. Или это снова сон? Один из тех непонятных кошмаров? Дэниэл принялся бить себя по щекам, чтобы проснуться, но невозможно проснуться, если не спишь.

Дэниэл стал искать хоть какой-нибудь источник света, потому что полумрак, который царил в доме, вызвал на его коже куда больше мурашек, чем холод на улице. Он не видел во дворе никаких проводов, так что глупо искать выключатели и лампочки. Разве что в этом доме ужасов будет стоять современный генератор. Генератора он не нашел, но нашел толстую свечу, стоявшую на столе, а рядом с ней лежал большой коробок со спичками. В коробке их было всего две.

Пытаясь дрожащими руками достать спичку, Дэниэл услышал топот маленьких ножек над собой и, как ему показалось, смех дочери. Свечу он зажег, коробок с последней спичкой положил в карман и наспех стал оглядываться, пока искал лестницу, ведущую на второй этаж. Кругом стояла старая выцветшая мебель, покрытая толстым слоем пыли и паутины, у дальней стены комнаты стояло старое раскрытое пианино, клавиши которого время не пощадило, и покрутило, как артрит крутит худые пальцы у старухи.

Дэниэл нигде не мог найти ступеней, что вели бы на второй этаж.

– Папа, – раздался жалобный голос Молли, – помоги мне…

– Как к тебе попасть, Молли? – закричал Дэниэл. Он метался из комнаты, в комнату, выбегал в гостиную, в которой он оказался, когда только вошел в дом, но нигде не было ни намека на лестницу. Второй этаж был, в этом не было сомнений.

Слева раздался скрип. Дэниэл повернул голову и увидел, что в стене образовался проем. «Потайная дверь, – подумал он, – но откуда в этой развалюхе потайные двери?».

Дверь, которая была задекорирована под обои, что давно выцвели и местами висели обрывками, открылась настолько, что Дэниэл, издалека посветив туда, сумел разглядеть за ней ступени, которые вели наверх. Он пошел туда.

Ступени вели по узкому коридору на второй этаж. Молли больше не было слышно. Поднявшись наверх, Дэниэл уперся в закрытую двери, что оказалась перед ним. Медленно и нерешительно он стал ее открывать. Кажется, за ней никого не было. Переступив порог в виде пыльного плинтуса, Дэниэл оказался в чьей-то спальне. Здесь стояла старая мебель: кровать, на которой давно никто не спал, старинный шкаф, трельяж с зеркалом. Необъяснимым желанием стало смахнуть пыль с зеркала, которое, как подумал Дэниэл, последний раз отражало чье-то лицо очень и очень давно, если вообще когда-то отражало.

Проведя ладонью по зеркалу, Дэниэл вскрикнул. В мутном отражении он увидел стоящую за ним Сюзан, кончики губ которой по-прежнему были растянуты в улыбке, от которой у Дэниэла кровь стыла в венах. Он обернулся, но рядом никого не было. Снова взглянул в зеркало и увидел в нем только свое перепуганное лицо.

– Папа, – тихо раздалось в соседней комнате. Дэниэл забыл про Сюзан и пошел к двери, что вела в коридор второго этажа. «Слишком маленький коридор для такого количества дверей», – подумал Дэниэл, оказавшись в нем. Всего дверей было девять. «Одна из них ведет домой», – с полной уверенностью для себя решил Коллинз.

Он обернулся и внимательно изучил дверь, из которой только что вышел, чтобы, если не удастся найти путь домой, запомнить, где находится лестница, что ведет на первый этаж. Но он знал, что не хотел туда возвращаться. На первом этаже было пусто, а на улице – ледяной ветер.

Дэниэл был уверен, что голос Молли он слышал из двери, что была справа от двери спальни. Он вошел в нее. Комната была заставлена мебелью, которая была покрыта белыми простынями. «Я такое тоже видел в фильмах, – подумал Дэниэл, – это все мое воображение».

– Молли? – тихо спросил он у комнаты. Детский смех раздался за спиной. Дэниэл обернулся лицом к двери и не заметил, как одна из простыней поднялась в человеческий рост, обтекая чей-то силуэт. Неслышно простыня переместилась к спине Дэниэла. Из-под белой ткани поднялась костлявая рука, на некоторых пальцах которой еще присутствовали длинные и местами поломанные красные ногти. В руке что-то было.

– Творожный кексик, Дэнни? – раздался голос.

Дэниэл с ужасом обернулся, сорвал простыню и снова увидел перед собой Сюзан. Она выглядела примерно также, как должно было выглядеть сейчас ее тело, замурованное в подвале дома Коллинзов, спустя несколько дней после смерти. В ее правой руке был кекс, точно такой, какой Дэниэл дал ей перед тем, как навсегда заточить ее в стене. Из кекса вываливались черви, а из пальцев Сюзан в тех местах, где она ободрал их о кирпич, пытаясь безуспешно выбраться, капал на пол вонючий гной. Она не улыбалась. Ее глаза были мутными, а губы распухли и потрескались.

Дэниэл пятился назад, пока не уперся спиной в дверь, что была расположена в коридоре напротив той, где стояла мебель в простынях. Он свободной рукой нащупал ручку и пытался повернуть ее. Как только ему это удалось, Сюзан задула огонек на свече и втолкнула Дэниэла за дверь, захлопнув ее за ним.