Не оглядывайся!

Она вынула из-под кукольного одеяла косметичку и открыла ее. Удостоверилась, что вещи на месте: ночная рубашка с Налой [1], зубная щетка и расческа. Микроавтобус подпрыгнул на еще одном «лежачем полицейском». Водитель постоянно смотрел на нее в зеркало.

– Ты раньше видел такие зубные щетки? – спросила Рагнхильд и подняла щетку вверх, чтобы он увидел. У щетки были ножки.

– Нет,- сказал он с восхищением.- Откуда она у тебя?

– Папа купил. У тебя нет такой?

– Я закажу себе такую на Рождество.

Он, наконец, переехал последнего «лежачего полицейского» и перешел на вторую передачу. Девчонка сидела на полу в машине и держалась обеими руками за коляску. Очень милая маленькая девочка, думал он, такая симпатичная в своем красном костюмчике, как маленькая созревшая ягода. Он присвистнул и почувствовал себя супергероем: вот он сидит за рулем большого автомобиля с маленькой девочкой на заднем сиденье. В самом деле, герой.

* * *

Деревня лежала в глубине долины, внутри фьорда, у подножия холма. Как омут, где вода застоялась. А все знают, что только проточная вода бывает свежей. Деревня была падчерицей коммуны, и дороги, которые вели туда, были плохими. Изредка водителю автобуса приходило в голову остановиться у молокозавода внизу и подобрать людей, чтобы отвезти их в город. Вернуться домой было сложнее.

Холм представлял собой кучу серых камней; там почти не селились местные, зато его прилежно посещали чужаки. Там находили необычные минералы и редкие растения. В тихие дни с вершины слышался слабый звон, как будто там жили привидения. На самом деле это звенели колокольчики овец, пасущихся наверху. Хребты холмов вокруг были сизыми и терялись в дымке, как мягкий войлок с талыми следами тумана. Палец Конрада Сейера скользил по карте вдоль шоссе государственного значения. Они приближались к круговой развязке. Полицейский Карлсен сидел за рулем; он внимательно глядел вокруг и следовал указателям.

– Теперь тебе нужно повернуть направо на дорогу Гнейсвейен, после этого – вверх по Скифербаккен, а потом налево на дорогу Фельтпатсвейен. Там с Гранитвейен будет поворот направо. Тупик, – сказал Сейер.- Номер пять – третий дом слева. – Он нервничал, поэтому говорил тише, чем обычно.

Карлсен, маневрируя между «лежачими полицейскими», направил автомобиль вниз, в долину, где раскинулся город. Подъезжая к нужному дому, Сейер попытался собраться с духом: пропавший ребенок мог за это время найтись. Может быть, девочка уже сидит на коленях матери, приходя в себя после того, что с ней произошло. Час дня – значит, девочка пропала уже пять часов назад. Это слишком много. Неприятное чувство постоянно росло, как мертвая ткань в груди, через которую не хотела течь кровь. У обоих полицейских были свои дети: у Карлсена – дочь восьми лет, у Сейера – четырехлетний внук, сын дочери. Молчание, повисшее между ними, заполнялось картинами, которые в любой момент могли стать действительностью. Именно это пришло в голову Сейеру, стоявшему перед дверью дома номер пять – низкого белого строения с темно-синими косяками. Обычный типовой дом, разве что украшенный декоративными ставнями и светлыми бордюрами по скатам крыши. Ухоженный сад. Вдоль всего дома тянулась большая веранда с красивой балюстрадой. Отсюда, с вершины холма был виден весь городок, раскинувшийся внизу, с его садами и участками. У почтового отделения стоял еще один полицейский автомобиль.

Сейер вошел первым, тщательно вытерев ноги о коврик возле двери и пригнув голову, прежде чем войти в комнату. Ему хватило секунды на то, чтобы оценить ситуацию. Девочки все еще не было, паника достигла пика. На диване сидела мать, плотная женщина в клетчатом платье. Рядом с ней, держа ее за руку, сидела подруга. В комнате почти физически ощущался запах страха. Все силы, которые были у этой женщины, уходили на то, чтобы не зарыдать или не закричать от ужаса; она задыхалась от малейшего усилия – даже такого, какое потребовалось, чтобы встать и подать вошедшему руку.

– Фру Альбум, – сказал он, – кто-то ведет поиски на улицах?

– Соседи, несколько человек. У них собака.

Она снова села.

– Мы должны помогать друг другу.

Он опустился в кресло напротив нее и откинулся назад, не переставая смотреть ей в глаза.

– Мы пошлем патруль с собаками. А сейчас вы должны рассказать мне о Рагнхильд: как она выглядит и во что была одета.

Никакого ответа, только энергичные кивки. Лицо женщины окаменело.

– Вы позвонили всем, у кого она могла бы быть?

– Знакомых у нас немного,- пробормотала она. – Я обзвонила всех.

– У вас есть родственники где-нибудь в городе?

– Никого. Мы не местные.

– Рагнхильд ходит в детский сад или дошкольный класс?

– Нам не хватило места.

– У нее есть братья или сестры?

– Она наш единственный ребенок.

Мать попыталась незаметно перевести дыхание.

– Сначала, – сказал он, – ее одежда. Постарайтесь быть как можно более точной.

Красный спортивный костюм,- пробормотала она, – со львом на груди. Зеленая ветровка с капюшоном. Один красный и один зеленый сапог.

Она говорила отрывисто, с трудом проталкивая слова через горло.