Не оглядывайся!

– А сама Рагнхильд? Опишите ее мне.

– Рост – сто десять сантиметров. Вес – восемнадцать килограммов. Очень светлые волосы.

Она подошла к стене, где висело несколько фотографий. На большинстве из них была изображена Рагнхильд, на одной – сама хозяйка дома в бунаде, еще на одной-мужчина в форме Вооруженных сил, видимо, супруг. Она выбрала ту, где девочка улыбалась, и отдала ему. Волосы ребенка были почти белые, у матери же – иссиня-черные. Но блондином был отец. Пряди светлых волос выбивались из-под форменной фуражки.

– Что она за девочка?

– Доверчивая,- всхлипнула мать.- Разговаривала со всеми.

Это признание заставило ее вздрогнуть.

– Именно такие дети справляются с трудностями лучше всех в мире, – быстро сказал Сейер. – Нам придется взять фотографию с собой.

– Я понимаю.

– Расскажите мне, – он снова сел, – где гуляла девочка, когда выходила из дома.

– Ходила к фьорду. К пляжу возле усадьбы священника или к Хоргену. На вершину холма, к озеру или в лес.

Он выглянул в окно и посмотрел на черные ели.

– Кто-нибудь вообще видел Рагнхильд после того, как она вышла из гостей?

– Сосед Марты встретил ее около гаража, когда собирался на работу. Я знаю об этом, потому что звонила его жене.

– А где живет Марта?

– В Кристале. Всего несколько минут пешком.

– С собой у нее была коляска?

– Да. «Роза Врио».

– Как зовут этого соседа? Который видел ее у гаража?

– Вальтер, – сказала она удивленно. – Вальтер Исаксен.

– Где можно его найти?

– Он работает в «Дино Индустрии». В пассажироперевозках.

Сейер поднялся, подошел к телефону и позвонил в справочную, получил номер, набрал его и подождал.

– Мне нужно как можно скорее поговорить с вашим служащим по имени Вальтер Исаксен.

Фру Альбум обеспокоено глядела на него с дивана, Карлсен рассматривал вид из окна: голубые холмы, сады и белый шпиль церкви немного поодаль.

– Конрад Сейер из полиции,- коротко представился он. – Я звоню с Гранитвейен, пять, вы наверняка понимаете, по какому поводу.

– Рагнхильд все еще не нашли?

– Нет. Но я слышал, вы видели ее, когда она выходила из дома?

– Я закрывал дверь в гараж.

– Вы посмотрели на часы?

– Было восемь ноль шесть, я припозднился.

– Вы абсолютно уверены во времени?

– У меня электронные часы.

Сейер помолчал, пытаясь вспомнить дорогу, по которой они сюда приехали.

– Значит, вы расстались с девочкой в восемь ноль шесть около гаража и сразу поехали на работу?

– Да.

– Вниз по Гнейсвейен и потом по шоссе?

– Верно.

– Я правильно понимаю,- спросил Сейер,- что в это время все едут в город, а в обратном направлении – практически никто?

– Да, все верно. Тут в деревне нет машин. Да и не работает никто.

– И все же вы не встретили по пути каких-нибудь автомобилей? Которые ехали бы в направлении деревни?

Исаксен молчал. Сейер ждал. В комнате было тихо, как в склепе.

– Да, в самом деле, я встретил одну машину внизу на равнине. Прямо перед перекрестком. Что-то вроде микроавтобуса, грязного и старого. Он ехал очень медленно.

– Кто был внутри?

– Мужчина, – сказал он нерешительно. – Один мужчина.

* * *

– Меня зовут Раймонд, – он улыбнулся. Рагнхильд подняла взгляд, увидела в зеркале улыбчивое лицо и холм Коллен, залитый утренним солнечным светом. – Не хочешь проехаться по окрестностям?

– Мама ждет меня. – Она сказала это довольно ехидно.

– Ты когда-нибудь была на вершине горы?

– Один раз, с папой. У нас с собой даже еда была.

– Туда можно проехать и на машине,- объяснил он. – Объехать сзади. Съездим наверх?

– Я хочу домой,- сказала она, уже не так уверенно.

Он сбросил скорость и остановился.

– Совсем ненадолго,- попросил он тоненьким голосом.

Рагнхильд он показался таким грустным. А она не привыкла перечить взрослым. Она приподнялась на сиденье и перегнулась через спинку.

– Совсем ненадолго,- согласилась она.- На вершину и сразу домой, туда и обратно.

Он свернул на Фельтспатвейен и снова поехал вниз.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Рагнхильд Элисе.

Он поерзал на месте и отечески прокашлялся.

– Рагнхильд Элисе. Нельзя ездить за покупками так рано по утрам. Сейчас только восемь пятнадцать. Магазин закрыт.

Она не ответила. Вместо этого она вытащила Элисе из коляски, посадила к себе на колени и поправила кукле платье. А потом вынула соску у нее изо рта. Кукла немедленно начала кричать, заливаясь тонким металлическим младенческим плачем.

– Что это такое? – Он резко затормозил и взглянул в зеркало.

– Это всего лишь Элисе. Она плачет, когда я вынимаю соску.

– Я не хочу это слушать! Вставь ее обратно! Он занервничал, не уследил за рулем, машину повело.

– Папа водит лучше, чем ты, – сказала она.

– Мне пришлось учиться самому,- объяснил он обиженно. – Никто не хотел меня учить.

– Почему это?

Он не ответил, лишь покачал головой. Автомобиль выехал на шоссе, подъехал к круговой развязке и пересек перекресток с глухим рокотом.

– А вот и Хорген, – сказала она довольно.