Не оглядывайся!

Раймонд обиженно почесал себе живот. – Я лучше помню сейчас, знаешь. Я сказал вчера, тому, кто приходил, что она была красной.

– Кому?

– Просто мужчине, который проходил мимо и остановился у клеток. Он хотел посмотреть на кроликов. Я говорил с ним.

Сейер почувствовал покалывание вдоль позвоночника.

– Это кто-то знакомый?

– Нет.

– Ты можешь рассказать мне, как он выглядел?

Коротышка отложил красный карандаш и вытянул нижнюю губу.

– Нет, – сказал он наконец.

– Не хочешь?

– Просто человек. Ты все равно будешь недоволен.

– Будь так любезен. Я помогу тебе. Толстый или худой?

– Нормальный.

– Темный или светлый?

– Не знаю. Он был в кепке.

– Неужели. Молодой парень?

– Не знаю.

– Старше меня?

Раймонд взглянул на полицейского.

– О нет, не такой старый, как ты. Ты же совсем седой.

Ну спасибо, подумал Сейер.

– Я не хочу его рисовать.

– Можно не рисовать. Он был на машине?

– Нет, пришел пешком.

– Когда он уходил, то пошел вниз по дороге или вверх, на вершину Коллена?

– Не знаю. Я пошел к папе. Он был очень хороший, – вдруг сказал Раймонд.

– Охотно верю. Что он сказал, Раймонд?

– Что кролики замечательные. И не хочу ли я продать одного, если появятся маленькие крольчата.

– Продолжай, продолжай.

– Потом мы поговорили о погоде. О том, как сухо. Он спросил, слышал ли я о девочке у озера и знал ли я ее.

– И что ты ему сказал?

– Что я ее нашел. Он сказал, очень жаль, что девочка мертва. И я рассказал о вас, что вы были тут и спрашивали меня об автомобиле. Автомобиле, переспросил он, шумном автомобиле, который постоянно ездит по здешним дорогам на ужасной скорости? Да, сказал я. Его я тоже видел. Он сказал, что это. Это был красный «Мерседес». Я наверняка ошибся, когда вы спрашивали, теперь я припоминаю. Машина была красная.

– Он тебе поверил?

– Нет, нет, мне нельзя верить. Взрослый человек никогда не верит. Я сказал ему это.

– А одежда, Раймонд? Что на нем было?

– Обычная одежда.

– Коричневая одежда? Или синяя? Ты можешь вспомнить?

Раймонд растерянно посмотрел на Сейера и сжал голову руками.

– Ты можешь так не приставать?

Сейер выдержал паузу. Дал ему посидеть немного и успокоиться. Потом сказал очень тихо:

– Но автомобиль был все-таки серый или зеленый, так?

– Нет, он был красный. Я сказал как есть, так что не нужно угрожать. Потому что автомобиль был красный, и тогда он был доволен.

Он снова наклонился над листком и перечеркнул рисунок несколько раз. Рот вытянулся упрямой чертой.

– Не порть. Я с удовольствием заберу его.- Сейер взял рисунок. – Как твой отец? – спросил он.

– Он не может ходить.

– Я знаю. Давай зайдем к нему.

Сейер поднялся и двинулся за Раймондом по коридору. Они открыли дверь без стука. В комнате царила полутьма, но света хватало, чтобы Сейер мгновенно увидел старика, стоявшего рядом с ночным столиком в старой сорочке и слишком больших трусах. Его колени угрожающе дрожали. Он был настолько же худым, насколько сын – круглым.

– Папа! – закричал Раймонд. – Что это ты делаешь!

– Ничего, ничего.- Рука старика нащупывала зубной протез.

– Сядь. Ты сломаешь ноги.

На ногах у старика были эластичные гольфы, а над ними набухали колени, как два бледных хлебных пудинга с родимыми пятнами, похожими на изюм.

Раймонд помог отцу опуститься на постель и подал ему зубы. Старик избегал взгляда Сейера – смотрел вверх. Глаза были бесцветные, с крошечными зрачками, под длинными кустистыми бровями. Зубы встали на место. Сейер подошел и встал перед ним. Взглянул в окно, выходящее на двор и дорогу. Занавески были задвинуты, и свет проникал лишь сквозь узкую щель.

– Вы наблюдаете за дорогой? – спросил он.

– Вы из полиции?

– Да. У вас тут хороший вид, если раздвинуть занавески.

– Я никогда этого не делаю. Только в облачную погоду.

– Вы видели тут чужие автомобили или мотоциклы?

– Случалось. Например, полицейский автомобиль. Или сказочные сани, на которых вы тут разъезжаете.

– А пешеходов?

– Туристов. Им жизненно необходимо залезть на Коллен, пособирать камешки. Еще они ходят посмотреть на гнилое озеро. Оно битком набито трупами овец. Кому что больше нравится.

– Вы знали Анни Холланд?

– Я знаю ее отца. Со времени работы в мастерской. Он поставлял автомобили.

– Вы там всем заправляли?

Старик подтянул одеяло и кивнул.

– У него были две девочки. Со светлыми волосами, красивые.

– Анни Холланд мертва.

– Я знаю. Я читаю газеты, как любой другой.

Он кивнул на пол, где под ночным столиком лежала толстая стопка газет и что-то еще, сверкающее, в фольге.

– Вчера вечером здесь во дворе был человек, который говорил с Раймондом. Вы его видели?

– Я только слышал бормотание снаружи. Раймонд, возможно, не слишком шустрый, – вдруг резко сказал он,- зато он не знает, что такое злоба. Понимаете? Он такой добрый, что, кажется пойдет за вами на поводу, как теленок. Но на самом деле он поступает так, как считает нужным.

Раймонд серьезно кивнул и почесал живот.

Сейер поймал взгляд светлых глаз старика.

– Я знаю,- сказал он тихо. – Так вы слышали, как они разговаривали? И не поддались искушению приоткрыть занавеску?

– Нет.

– Вы совершенно не любопытны, господин Локе?