Не оглядывайся вперед

Кажется: идешь ко дну во мху, а елки – в небеса.

Кто бы сомневался в этом.

Есть и рыжики, лисички,

С ближней фермы две сестрички,

Не тычки, не пстрички – в меру хороши…

Но не спеши…

Lady in red

Я в лесу повстречал.

Общий привет

Ей передал.

Но не взяла

Общий привет –

Что за дела? –

Lady in red.

Я откровенно любовался Оликом…

Второй куплет произвел куда менее радужное впечатление:

В сауне – не в вауне, раззудись мое плечо,

Веничек так славно ходит.

В женский день в колхозной бане так бывает горячо

Тем, кто из парной выходит:

Здесь под струями водички –

С ближней фермы две сестрички,

И в окошко плещет розовый закат

На чей-то зад…

Lady in red

В бане я повстречал

Среди штиблет,

Мыл и мочал.

Но подняла

Крик на весь свет! –

Что за дела? –

Lady in red.

Прилипчивое, с ходу запоминающееся… и столь же пошловатое… Никакой крутизны. Местечковость. Вторичность.

Третий куплет откровенно изобиловал дурновкусием:

Бархатные туи стерегут кладбищенский покой,

Дышится легко и сладко.

Что-то там:

…и слышна кукушка за рекой,

В стороне стучит лопатка.

Ущерб.

Вот искомое слово.

Изъян во всем: в словах, в перекрывающей гитару «ионике», в настроении певца и даже в голосе… И даже в голосе… Не хочу вспоминать финал этой вещицы, даже для подобного сельского мероприятия подходящей с натяжкой…

В перерыве с подачи Олика окружившие меня его новые сотоварищи огорошили поздравлениями: мою (мою!) «Easy street» в недавно вышедшем альбоме «Crasy from the heat» перепел Дэвид Ли Рот. Судя по подмигнувшему мне Олику – его информационный вброс. Вероятно, он таким образом зарабатывал авторитет в своей новой команде: дескать, в прежнем его коллективе делались вещи, на которые теперь выходят каверы на западе… Улыбаясь Олику, я принял на свой счет поздравления за вещь Дэна Хартмана, в 1974-м записанную группой Эдгара Винтера…

На следующий день, как оказалось, они играют здесь же на свадьбе… Свадьба? В воскресенье?.. В пятницу были на родине жениха. В воскресенье – черед родного поселка невесты…

Захватив с собой пузырь, мы с Оликом уединились на скамейке, высоко над закруглением реки, блестевшей звездами.

– Меж водным и небесным раем – улыбнулся Олик.

***

На следующий день я помог с проводкой в родном дворе невесты. У команды Олика при себе был паяльник и, как мы называли их в нашем «МЯМЛО», «танковые разъемы» – танк наедет, не раздавит. Гитара Олика звучала прилично. «Шуровский» микрофон в сочетании с этой гитарой создавали видимость сценического исполнения. Про «ионику» уже сказано, целостность грифа бас-гитары обеспечивала проволочная стяжка, а ударная установка, что называется, подзванивала на ветру…

Первое муз-отделение свадебного мероприятия целиком закрыл своей широкой грудью «дядя Паша» с баяном, к естественному предвечернему антракту перетрудившийся на тостах с гостями: «дядю Пашу» уже без баяна увели под руки в дом на кровать.

Началось молодежное время.

Мы по области кочуем,

На погоду не глядим,

То в райцентре заночуем,

То в глубинку угодим, –

предварительно промочив горло («За молодых»!) и отбросив рюмку, повел Олик.

Наш фургончик в поле чистом,

Как и прежде, – нарасхват,

К нам жених спешит с «Лучистым»

И хлеб-соль подносит сват…

Солидно встававшая из-за стола (во дворе было сдвинуто четыре стола) раскрасневшаяся молодежь так же солидно принималась дрыгать ногами.

Мы веселые ребята,

Мы играем и поем,

За гостями, если надо,

И докурим, и допьем.

Мы бродячие таланты,

Мы понятны и просты,

Если надо – музыканты,

Если надо – и шуты…

У меня на глаза навернулись слезы… сквозь которые я видел Олика, солирующего на сцене столичного тысячника…

Что жених сидит невесел?

Что невесту клонит в сон?

Знает много славных песен

Наш ударник Мендельсон.

Деревенские застолья –

Для таких, как мы, бродяг:

Свежеструганные колья,

Чьи-то клочья на гвоздях…

Может быть, нам просто не повезло?

Ведь бывает так, что корабль наскочит на единственный в заливе риф?..

Или при выходе в открытый космос какой-то крючок зацепится за то, за что никоим образом не должен был зацепиться?

Или…

Не бывает, ответил я себе.

Не бывает.

Хороша ты, мать-гитара,

Коли сила есть в руках –

Двое суток «тара-тара…»

И неделю при деньгах.

Мы приедем и уедем

Летом, осенью, зимой.

И опять приснится девкам

Гитарист наш молодой…

Я вздохнул… Песня продолжалась: все тот же припев, разумеется, сменится повторением первого куплета… а там – по желанию публики – глядишь, все пойдет по второму кругу… Спешить некуда, часики тикают, музыка тинькает.

Я заранее предупредил Олика, что уйду пораньше – нужно в город…

Никуда мне не было нужно.

Обернувшись с пригорка на веселившийся двор, на ублажающий публику ансамбль, ведомый по наезженной свадебной колее… ведомый, если б они все знали, каким… от бога… солистом, я сказал себе: «Смотри внимательно… смотри, Миха, кем бы ты стал… смотри, куда бы тебя завели связанные с рок-н-роллом дела!.. Там, во дворе, у “шуровского” микрофона с гитарой “музима де люкс”, это – ты… Благодари Бога, что пронесло…».

«А душа?..» – возразило что-то во мне… А что такое душа?

Правду говорить легко и приятно