Не Он

— Откуда ты знаешь, что сейчас тебе не мерещится, что ты говоришь со мной? Уверена, что со мной? — протянув одну руку к прикроватной тумбочке, Крис включает ночник. Прищурившись от вспышки света, Элинор трет заслезившиеся глаза.

— Потому что я здорова! — с отчаянной уверенностью восклицает она, глядя в пепельно-серые глаза мужа. — Я здорова, Кристофер. — женская ладонь касается его щеки, покрытой двухдневной щетиной. — Мне не нужен психиатр, чтобы понять, что реально, а что нет. Ты — моя реальность. Мой муж, а он — никто.

— Даже так, — глухо отзывается Крис. — Сильно сказано, Эль, — его взгляд, хоть она его и не видит, медленно дюйм за дюймом изучает ее всю. С головы до ног. — Никто. — эхом повторяет он. — Как быстро ты переобулась, Эль. Никто это не понравится. Он будет оскорблён и обижен, — цинизм и скепсис в звучащем голосе бьют сильнее всех ранее сказанных в ее адрес унижений.

— Почему ты мне не веришь? — подавленно спрашивает Лин.

— Ты еще ничего мне толком не рассказала, Эль, — сухо и отчужденно поясняет Кристофер. — Сложно делать выводы из твоих обрывочных видений, в реальности которых ты сама не уверена.

— Это не видения, — импульсивно протестует Элинор. — Он был реален. Дик. Его имя было написано на рисунке.

— Каком, чёрт возьми, рисунке, Элли? — устало интересуется Кристофер.

— Рисунке в его палате, — поясняет Лин.

— Он тоже художник?

— Нет. Рисовал кто-то другой. Может быть, даже я. Не знаю. Не уверена, но там был наш дом и его имя. Для Дика. Так было написано на этом гребаном листке.

— Выходит, ты наставила мне рога еще в психушке? — раздраженно заключает Кристофер. — Отлично, Эль.

— Забудь ты про свои рога! — вспыхивает Элинор. — Не это самое страшное, что могло случиться.

— Серьезно? — мрачно ухмыляется Кристофер. — Я должен списать роман своей жены с психом на проблемы в ее голове и порадоваться, что он не затрахал ее до смерти?

Его пальцы впиваются в женские плечи, оставляя новые синяки поверх старых. Он злится и не контролирует свою силу, а злость всегда мешает трезво и отстраненно взглянуть на ситуацию.

— Крис, ты понимаешь, что все это значит? — она пытается достучаться до его благоразумия. — Если это тот самый Дик, то мы в опасности. Он пациент психиатрической лечебницы, двинутый на всю голову шизофреник или маньяк, которому что-то нужно от меня.

— По-моему, тут все очевидно, — язвительно парирует Кристофер, отодвигая Лин от себя. — Ему нужно поиметь чужую жену. Ради этого он даже сбежал из клиники, и за три года этого хитроумного психа никто не хватился.

— Он не обычный пациент, Крис, — не теряя надежды доказать мужу, что она не конченная идиотка, сдержанно объясняет Лин. — Дик находился в клинике на привилегированном положении. Ни с кем не контактировал, жил, как гребаный турист, а не больной на голову псих. Он свободно перемещался по всем отделениям, не соблюдал режим, убирал достающих его пациентов в отсек для буйных. Дик и сам обитал там, но его палата отличалась от той, в которой содержались другие больные. Она укомплектована, как люкс в Хилтоне. Панорамные окна, настоящая ванная комната, мебель премиум-класса…

— И постель наверняка двуспальная. Да, Эль? — жесткий взгляд мужа режет ее без ножа, задевая самые больные точки. — Сколько раз ты опробовала жесткость матраса? Удобно было? То, что приятно, я убедился. Его член тебе явно пришелся по вкусу. Во всех смыслах.

— Этого я не помню, — сконфуженно отвечает Лин. И это правда, всплывшиевоспоминания не зашли так далеко, но вероятность, что сексуальная связь с Диком началась именно тогда — очень высока. И, черт, Крис не может осуждать ее за это. Дик воспользовался психически больной женщиной, не способной адекватно воспринимать происходящее.

— Конечно не помнишь, — раздражается Крис и, обхватив ладонью ее скулы, вынуждает смотреть в сверкающие злостью глаза. — Ты слышишь, что за бред несешь, Эль? В Святой Агате лечатся поехавшие домохозяйки, алкоголики, наркоманы и заигравшиеся в компьютерные игры имбицилы. Никаких сексуальных маньяков, содержащихся в особых условиях, там нет и быть не может. Это заведение другого уровня.

— Я тоже так думала. Я смеялась, когда Венди предупреждала, что с этим пациентом лучше не связываться.

— Венди?

— Девушка с синими волосами. Мы иногда болтали.

— Тоже пациентка? — ухмыляется Крис. Сердце Лин обречённо сжимается, и она чувствует, как улетучивается собственная уверенность. Он не слышит ее, не верит, зациклен на своем уязвленном мужском достоинстве, отрицая все представленные доводы Лин в свою защиту.

— Почему тебе просто не проверить мои слова? — измученно обращается она к мужу. — Давай поедем в Святую Агату и выясним, кто такой пациент F602299, содержался ли он в лечебнице в то время, когда я проходила лечение, и где он находится сейчас.

— Хочешь поехать прямо сейчас? — нейтральным тоном интересуется Кристофер.

— Да, я готова, — поспешно кивает Лин.

— Время три часа ночи. Завтра утром у меня важная встреча.

— На кону моя жизнь! — эмоционально восклицает Элинор. — А ты снова думаешь только о своей работе.