Не опали меня, Купина. 1812

Итак, Andr'e взялся переводить на русский книгу Анри Бейля и предложил параллельно читать её: сначала на французском, а потом его перевод на русский. Конечно, мы начали с алфавита, с кириллицы, но об этом неинтересно рассказывать. Итак, мы взяли произведение моего бывшего боевого товарища. Хотя, надо сказать, «бывшими» боевые друзья чаще всего не бывают. Первый абзац мы пропустили, как слишком трудный для перевода, и начали говорить о видах любви. Анри Бейль писал: «Il y a quatre amours diff'erents». Andr'e перевёл: «Существует четыре разных вида любви», но можно и по-другому: «Есть четыре рода любви».

Таким манером я не только учил новые слова, но и осваивал азы перевода. Andr'e уточнил, что по-русски нельзя сказать дословно «четыре разных любви», надо вставить слово «вид» или «род». Потом оказалось, что необязательно переводить слово diff'erents: если четыре, то ясно, что разных.

Мы пошли дальше, и мой учитель делал как бы резюме идей Анри Бейля, а на русский переводил только отдельные фразы, те, что попроще. Я же старательно составлял свой словарик. Так мы узнали, что существуют l'amour-passion — любовь-страсть, l'amour-go^ut — любовь-влечение, l'amour physique — физическая любовь и l'amour de vanit'e — любовь из тщеславия. Запомнить слово «физический» было нетрудно, поскольку по-французски оно звучит похоже, но вот произнести «тщеславие» оказалось нелегко.

Здесь мы остановились и обсудили это деление. Я уже говорил, что Andr'e был интереснейшим собеседником. Мы с ним обратили внимание, что в этом ряду не хватает платонической любви, а ведь ей посвящено столько произведений в одной только французской литературе. А в мировой! Кроме того, сказал мой неплохо образованный учитель, греческий язык, например, называет виды любви разными словами: cglbph (агапи) — это любовь, в которой возлюбленные прежде всего ценят и уважают друг друга, это также христианская любовь, когда любящий видит в другом образ Божий (по-французски это amour-affection, amour fraternel, amour divin); oeroj (эрос) — любовь-страсть, как у Анри Бейля, это всепоглощающее чувство, ревностное, порывистое, связанное со стремлением безраздельно обладать предметом любви (по-французски, решили мы с Andr'e, это будет d'esir ardent); storgi (сторги) — означает спокойное, уверенное чувство, основанное, например, на родовой связи: любовь родителей к детям, брата — к сестре и даже гражданина — к отечеству; наконец, fil…a (филиа) — любовь-привязанность, любовь-дружба, любовь, порождаемая духовной близостью (по-французски её можно назвать amour-amiti'e). Кстати, последняя «любовь» входит составной частью в такие слова, как философия, филология, термофилия.

— Видите, греческий язык сам по себе уже содержит философию любви: четыре слова, и в каждом содержатся определения любви. То, что по-русски или по-французски приходится выражать двумя-тремя словами, греки могут выразить одним, — подвел итоги классификации мой друг Andr'e.

Да, общаясь с ним, я почувствовал пользу классического образования. Хотя феномен Жана-Люка тоже свидетельствовал об этом. В общем, изучая русский, мы критически читали Анри Бейля. Особенно забавной нам показалась четвертая глава. В ней автор перечисляет семь периодов в любви: 1) восхищение — l'admiration, 2) наслаждение — quel plaisir etc., 3) надежда — l'esp'erance, 4) любовь родилась — l'amour est n'e, 5) первая кристаллизация — premi`ere cris-tallisation, 6) появляются сомнения — le doute para^it, 7) вторая кристаллизация — seconde cristallisation.

В предисловии Анри Бейль пишет, что его книгу можно назвать «Физиологией любви». Мы же с Andr'e решили, что ее скорее можно назвать инвентарной книгой, поскольку в ней сказалось интендантское прошлое Анри Бейля. Судите сами. В той же главе автор пишет: между 1-м и 2-м периодом может пройти год; между 3-м и 4-м — мгновение ока; между 4-м и 5-м — промежутка нет; между 5-м и 6-м может пройти несколько дней; между 6-м и 7-м — опять промежутка нет. При этом цифры (я бы написал их буквами) везде использует сам Анри Бейль. Что-то механическое чудилось нам в этом списке. Ведь люди все разные: и любящие и любимые, и все по-своему любят, а кроме того, случается и безответная любовь. В общем, сколько людей — столько любвей[59].

Но не хочу злословить, тем более, что книга Анри Бейля помогла мне освоить русский язык. Мы с Andr'e нашли у него несколько замечательных глав: «О женском мужестве», «Вертер и Дон Жуан», «Любовь, основанная на ссорах» (это еще один вид любви, кроме четырех, названных Стендалем ранее, только он сам этого не заметил). Немало тонких и смелых наблюдений встречается в других главах. Однако хватит об Анри Бейле и моих упражнениях в освоении русского языка.