Не оставляй меня, Малыш!

Ася в отчаянии закрыла глаза. Зачем об этом вспоминать? Что она может сделать? Помочь ему? Но чем? И почему так настойчиво стоит перед глазами его лицо — страшное лицо, окровавленное, перекошенное яростью?…

Да нет, вовсе не страшное, а какое то знакомое, даже родное. Как будто она знает его очень давно, с незапамятных времен…

Ее пальцы с силой сжали край подушки. Но ведь это бред! Она же любит Сергея, всегда любила, таяла от сто прикосновений, засыпала, уютно свернувшись клубком в его объятиях! Как может быть ей кто-то ближе, родней, желанней?

Словно отвечая на Асин немой вопрос, дверь тихонько скрипнула.

— Не спишь? — шепотом спросил Сергеи, заглядывая в спальню.

— Нет, не могу.

— А Нинюся уснула. — В темноте его тина не было видно, но Ася слышала, что муж улыбается.

Мягкими беззвучными шагами Сергей прошел по ковру и остановился возле кровати. Сел на краешек, осторожно погладил Асины ноги под одеялом.

— Степка тоже сейчас ляжет, только «Спокойной ночи» досмотрит.

Голос Сергея становился все глуше, вкрадчивее, он наклонился над Асей совсем низко. Сладковатый запах одеколона накрыл ее с головой.

— Зайка, я по тебе соскучился. Так соскучился!

Ася сделала над собой чудовищное усилие, но не почувствовала ничего, кроме дикого отчуждения.

— Сережа, не надо. Я не могу. У меня очень голова болит.

— Пройдет, я тебе обещаю.

— Нет, пожалуйста. — Ася руками уперлась ему в грудь. — Степка еще не спит.

— Говорю же, он сейчас ляжет. Не бойся, я дверь закрою на задвижку.

— Не надо дверь… я не хочу… Сергей!

— Асенька! — Он прижал ее ладонь к своей щеке. — Ну не сердись, ну пойми, я тебя так хочу, моя сладкая, моя Зайка!

Асю вдруг охватило глубокое тоскливое безразличие.

Сергей что-то нежно шептал ей на ухо, целовал ее лицо, шею, грудь. Она не сопротивлялась, но и не отвечала на его ласки, ощущая себя в какой-то прострации.

Его дыхание участилось, пальцы на мгновение крепко, до боли сжали Асины плечи. Потом он замер, затих, вытянувшись рядом, зарывшись лицом в ее разметавшиеся по подушке волосы…

— Зайка!

— Что? — Она с трудом разлепила пересохшие губы.

— Прости меня, — муж виновато потерся носом о ее щеку, — я понимаю, ты устала. Не надо было.

— Все в порядке, Сережа, все хорошо.

Он бережно укутал ее одеялом.

— Я тебя люблю. Я тебя всегда буду любить, слышишь? Мне никто не нужен, кроме тебя, — я хочу, чтобы ты это знала. Понимаешь?

— Да, спасибо, Сережа.

— Завтра ты будешь совсем другая, отдохнувшая, бодрая. Не обижайся на меня, ладно?

— Не буду.

«Завтра, — мелькнуло у нее в голове, — завтра, может быть, действительно все пройдет. Все станет на свои места, будет, как раньше, как было до сегодняшнего дня. Проходят же грипп, лихорадка, даже раны, и те заживают и не болят…»

6

Утром Сергей ушел на работу. Ася осталась со Степкой и Нинюсей.

Она нарочно нагрузилась домашними делами: вылизала дом, перетерла хрусталь, перегладила кучу белья, таким образом пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей о странном человеке на тропинке.

Однако у нее ничего не получалось Тяжесть на сердце не проходила, а наоборот, становилась сильней и сильней.

Все больше раздражаясь на саму себя. Ася сорвалась, накричала на Степку, из-за какой-то ерунды сцепилась с Нинюсей, доведя старуху до слез, а в довершении всего больно порезала палец острым кухонным ножом.

Примерно в половине пятого Ася поняла, что дальше так продолжаться не может, и, игнорируя Степкино нытье, оделась и вышла на улицу.

Накрапывал мелкий дождик, но Ася не стала раскрывать зонтика. Она не спеша брела по скверу, пытаясь разобраться в себе самой, в том, что с ней произошло, найти силы для борьбы и сопротивления.

Ее семейная жизнь всегда являлась предметом зависти подруг: у кого-то из них мужья выпивали, погуливали, приносили мизерную зарплату, предпочитали проводить досуг на диване перед телевизором.

Сережка же, по общему мнению, считался образцово-показательным супругом, о каком можно было лишь мечтать.

— Смотри, уведут! — шутила Кристина всякий раз, когда покидала гостеприимный Асин дом.

— Смотрю, — с вызовом отвечала Ася.

И она действительно смотрела. Старалась, как могла, чтобы выглядеть на все сто, чтобы в доме был идеальный порядок и доброжелательная атмосфера, неизменно встречала мужа улыбкой и вкусными обедами, следила щ его гардеробом.

И вдруг ее налаженному благополучию, ее безмятежному существованию угрожает крах! Крах, причиной которого является вовсе не Сергей, а она сама, овладевшее ею невероятное наваждение, дурь, блажь, как еще можно такое назвать?!

Ася остановилась посреди тротуара.

Нет, этому надо положить конец! Что она, с ума сошла? Да как могла потерять самообладание и здравый смысл?!

Ася решительно пошла обратно.

Нужно вернуться домой, попросить прощения у Нинюси, поиграть со Степкой в новую игру, которую ему недавно подарила бабушка, а ровно через час встретить Сергея у дверей, обнять его, сказать, что он самый лучший, самый замечательный на свете человек, попросить забыть о том, какой она была вчера вечером.