Не осуждайте нас (СИ)

Так я и мой учитель стояли перед столом самой полной женщины школы и выслушивали какие-то неоправданные обвинения. Казалось, будто историк на моей стороне. Он не поддакивал словам своей начальницы и на протяжении всего разговора покровительственно держал руку на моем плече. Я постепенно замечала, что пальцы его сжимаются сильнее каждый раз, когда она говорила о том, насколько хороший этот мальчик - Давид.

- Ладно, на этом все, звони своим родителям. Пусть забирают тебя из школы немедленно.

«Родители? - подумала я. – И как же мне им объяснить, почему их обычно примерная дочь ни с того ни с сего накинулась на старшеклассника?»

- А можно приедет мой дядя?

Безумная мысль казалась мне в тот момент более чем здравой.

- Да, побыстрее только. Сергей Владимирович, посторожите девушку в коридоре.

Учитель истории кивнул, и, не спуская руки с моего плеча, вывел меня из просторного и, пожалуй, даже слишком роскошного для директора кабинета.

В коридоре было пусто и темно ввиду закрытых классов, в которых чуть слышно велись уроки, и двух окон, расположенных в самых концах узкого помещения.

- Ну, давай, звони, - сказал светловолосый учитель и устало сел на маленький кожаный диван у стены.

Я достала из своей сумки телефон и, порывшись в контактах, нашла нужный. Оставалось молиться о том, чтобы этот наполненный хладнокровностью и сдержанностью человек ответил на звонок своей маленькой знакомой.

- Да? – низкий, чуть хрипловатый голос.

- Жак… - еле слышно, не зная с чего начать, произнесла я. - ты не мог бы приехать за мной в школу?

- Софи? С тобой все нормально? – он слегка оживился, и я услышала странные шибуршания на той стороне.

- Да, просто… Тут кое-что случилось, и родителям нельзя об этом знать. Пожалуйста, если ты не занят…

- Хорошо, я скоро буду.

На телефоне послышались короткие гудки, и я, слегка опешив от столь быстрого согласия, убрала трубку обратно в карман своей сумки.

- Это ведь не твой дядя? - спросил Сергей Владимирович из-за моей спины.

- Нет, - коротко ответила я и села рядом с ним.

- Не боишься, что директору нажалуюсь? – историк расслабленно снял с плеч светло-бежевый пиджак и откинул голову на спинку дивана.

- Нет, почему-то мне кажется, что вы на моей стороне.

- Да, этот Давид… Слышал часть вашего разговора. Сначала вмешиваться не хотел, но ты начала махать кулаками.

- Почему сразу не оттащили от него? – я перевела удивленный взгляд на учителя.

- Ну кто-то же должен был врезать ему. - Сергей Владимирович едва заметно подмигнул мне и расцвел в доброй улыбке. - Лина – хорошая девушка: умная, добрая и общительная.

- Да, она чудесная, - я опустила глаза, вспоминая выражение ее счастливого лица.

- Это ведь из-за него она сегодня не пришла?

Я смотрела на учителя и думала: «А хотела бы Лина, чтобы он знал?». Нет, я не собиралась рассказывать ему всю историю, не собиралась говорить о телефонном звонке и слезах среди ночи в неизвестном районе, и о том, что она теперь не ест и не говорит вовсе. Но думаю, она хотела бы, чтобы он знал самую малую часть всего этого. Она бы сказала, что это отличный шанс немного сблизиться с ним. Она бы сказала, что его ни в коем случае, не смотря ни на что, нельзя упускать.

- Да, из-за него.

- Вот как… - учитель кинул и отвел лицо в сторону от меня. Казалось, будто он смотрит в окно на другой стороне коридора. - Я ей звонил вчера, хотел договориться о занятии, а она не подняла трубку. Не подняла трубку, не перезвонила, не прислала в ответ двадцать сообщений. Тогда я попробовал позвонить ей еще раз сегодня утром, но она снова не ответила. Так странно, когда такой светлый человек перестает отвечать на звонки. С такими, как она, привыкаешь к собственному бездействию. А ведь она столько всего сделала для меня.

- Сделала для вас? – тут же спросила я.

- Да, ты не знала? Она на протяжении нескольких недель приносила мне в школу всякие булочки, сделанные своими руками, часто оставалась после уроков, чтобы помочь с заполнением каких-то документов. Еще до каникул она пару раз задерживалась, чтобы вымыть дочиста доску и поставить все стулья на парты. Странно, конечно, она ведь прекрасно знала, что этим занимаются уборщицы, но все равно оставалась.

Я удивленно захлопала глазами. Как так получилось, что я, ее лучшая подруга, ни разу не слышала об этих жертвах. Мне стало обидно за Лину. Я ведь думала, что она отказалась от него, и не попытавшись даже. Думала, что она бросила дело, даже не попробовав. А оказалось, что это я, вероятно, никогда не смогу сделать так много для любимого человека, сколько в тайне ото всех делала она.

- Да, в этом была вся Лина.

- Признаться, сегодня утром, мне было уже плевать на наши занятия. Я звонил, чтобы узнать, хорошо ли все с ней. Как-то ужасно обидно, когда самое плохое происходит с самыми хорошими людьми, ты так не считаешь?