Не от мира сего

— Ну и чего стоим? Чего ждём? Что тут высматриваем? И вообще, кто такой и по какому праву… — но, заглянув сбоку под капюшон, Василиса невольно обомлела. Рядом с ней стоял не кто иной, а её деловой компаньон и душевная слабость — Кудесник. Вот только узнать его можно было с трудом. Обычно приветливое лицо осунулось, плотно сжатые губы подчёркивали обнаружившиеся вдруг морщины, пристальный взгляд был устремлён куда-то за реку…

В который раз Василиса испытала досаду. Ведь она до сих пор не знала, как звать-величать её напарника, вот ведь угораздило его всё забыть, даже собственное имя! Лёнька называл его «Старшо́й», сама же обращалась к нему на «ты» или (тоже кстати позаимствованное у сына) прибегала к этому чужеродному — «Компаньеро».

— Ты чего здесь? — мягко тронув его за рукав, тихонько поинтересовалась она. — Тебя что-то тревожит?

Не сразу Кудесник очнулся и взглянул на стоявшую рядом женщину.

— Нам надо спешить, — внешне безразлично произнёс он, — предвижу, как стягивается и готовится к захвату Вотчины различная нечисть, пробуждённая из тёмных глубин. Без талисмана у меня в одиночку не получится сдержать это сборище, их слишком много. Силы неравны и без помощи Ордена нам не обойтись, вот только сейчас связь с братьями без моего «Охранителя» ослаблена, не чувствуем мы друг друга как должно. Конечно, с Божьей помощью, возможно, какое-то время вы́стоим…

Кудесник опять стал вглядываться в лесную чащу на противоположном берегу. — Но лучше избежать масштабного, да и любого побоища, не допустить обоюдных людских жертв, — он замолчал.

Подумав с минуту, добавил.

— Ну, с нечистью-то понятно! Всегда приходится с ними беспощадно биться, но с той стороны будут и люди. Ополченцы всякие, корыстолюбцы, рекрутированные мраком, прочие нечестивцы. Пусть и из грешников продажных, но всё же…

— Ну и что же нам теперь делать? Верёвку мылить! Не дождутся! — Василису не на шутку встревожил внешний вид напарника. Она до этого никогда не наблюдала у него такого тоскливого безразличия. Обычно оптимист, до краёв наполненный миролюбием и добродушием, он, пока семья Дробышевых его знала, вселял уверенность и желание жить в полную радость. А уж как в делах проявлялась его умение, как в нём кипела неуёмная энергия! Нет, не узнавала Василиса своего верного компаньона, поэтому решила его растормошить любым способом.

Она схватила его за плечи и тряхнула так, что у того клацнули зубы. — Ну-ка, хватит тут апатию разводить! Я считаю, надо срочно позвонить и узнать, починил ли мастер твой талисман, и если тот готов, мчаться за ним всей бригадой. Тебя одного отпускать в таком состоянии нельзя!

— Да спят ещё все, — вяло попробовал возразить Кудесник, — время раннее…

— Вот и надо поднимать всех наших, собираться и ехать за ювелиром. От него к мастеру. И не стой ты, ради всего святого, истуканом, действовать надо быстро, сам же говоришь!

Подталкивая в спину твёрдыми кулачками не совсем ещё пришедшего в нужную кондицию «героя своего романа», дама уверенно направляла его к пенатам Барыни.

У парадного входа в хозяйский коттедж Кудесник вновь сделал попытку убедить решительную попутчицу в несвоевременности данной затеи, мол, беспокоить невежливо во время утреннего сна…

Василиса, не дослушав это робкое, несвойственное для Старшого высказывание, именно в ту минуту, когда нужно действовать стремительно и без каких-то там идиотских политесов, развернула лицом к себе этого «рохлю» и влепила ему в губы вкусный поцелуй. Поцелуй продлился немного подольше, чем следовало бы в данной ситуации, но похоже Василиса не испытывала при том какого-либо дискомфорта, да и Кудесник, судя по всему, тоже. Скорее наоборот. Он только поначалу попытался непроизвольно дёрнуться, но потом нежно обнял компаньоншу, да так и застыл с закрытыми глазами. По проступившему на лице мужчины румянцу, можно смело утверждать следующее: какие чувства испытывал Кудесник остаётся гадать, но вот его хандра и апатия прошли точно.

Дверь открылась и явила на свет раннего утра Алёну Юрьевну и Извекова. Оба одеты по-спортивному, оба готовы к утренней пробежке…вернее, вид ещё не вполне проснувшегося мужчины говорил о том, что он-то и не особенно готов, явно, узурпаторша-хозяйка «выволокла» несчастного своего пажа на утренний холодок. То, что хочет он или не хочет бегать спозаранок, Барыню абсолютно не волновало. Ещё не хватало на таком пустяке заострять внимание? Дел что ли у неё других нет? К тому же, бегать в паре с наушниками архиглупо и скучно, когда есть же, в конце концов, с кем бегать!

Вышедшие потенциальные бегуны тут же наткнулись взглядом на двоих обнимавшихся и замерли. Да и как было не заметить этих, с позволения сказать, «милованов»! Стоят между отцветшей клумбой и коттеджем и открыто так целуются! Безобразие! Ни стыда, понимаешь, ни совести! А ещё деловые люди, в годах опять же, ведут себя аки юнцы, переполненные гормональной энергией…