Не открывать! Липко!

– Мы никак её не назовём! – заявила Ода, прекращая дискуссию. – Ведь мы не собираемся её продавать.

В этот момент в дверь позвонили.

– Я открою! – Бернадетта выскочила в коридор. Через минуту она вернулась с девочкой, которая совершенно промокла под дождём. Из её заплетённой косички на паркет капала вода.

– Здравствуйте, я Хелен, – представилась девочка. Всё лицо у этой бедняжки было в ужасных прыщах. Хелен смущённо опустила глаза. Она не ожидала увидеть столько народу. – Я… э-э… слышала, что вы продаёте какую-то волшебную мазь.

– Кто тебе это сказал? – нахмурилась Ода.

Хелен протянула руку и показала на Фреда:

– Его сестра.

Все вопросительно посмотрели на Фреда. Тот пожал плечами, словно извиняясь.

– Антония видела, как мы… – начал он, но тут Немо метнул в него строгий взгляд, – …изобрели эту мазь, – закончил Фред.

– Но мы ничего не продаём! – заявила Ода. – Извини, но…

Хелен огорчилась, плечи у неё опустились. Фрау Мандельброт встала с дивана и с сочувствием погладила девочку по щеке.

– Ах, Ода! Нельзя быть такой бессердечной! – обратилась она к дочери. – Дай ей то, что у тебя осталось. Ведь она так страдает.

– Я заплачу за мазь! – Хелена торопливо расстегнула маленький кошелёк, болтавшийся у неё на шее, и вытащила из него смятую купюру отнюдь не маленького достоинства.

Мозги Немо защёлкали, словно старый кассовый аппарат господина Зибценрюбеля. Раз кто-то готов заплатить столько денег за маленькую порцию слизи – сколько же они смогут заработать, если продадут двадцать или тридцать порций! Слайми не повредит, если он немного «похудеет».

Немо решительно шагнул к Оде и взял у неё цветочный горшок.

– Эй! – Ода удивлённо посмотрела на него.

Немо отдал горшок Хелен и забрал у неё купюру.

– Спасибо! – Хелен крепко прижала горшок к груди, словно боялась, что Ода его отберёт, повернулась и выбежала из дома.

Немо показалось, будто у него за спиной выросли крылья. Как приятно помочь кому-то… и одновременно немного подзаработать!

Глава 10 Уговор

– Ты совсем спятил?! – накинулась Ода на него, когда они снова спустились в подвал. Сейчас она походила на злобного крота. Стоило ей переступить порог бани, стёкла её очков сразу же запотели. – Вдруг Хелен всем разболтает?! Вести о таких чудесах разносятся молниеносно!

– Я чудо? – с гордостью спросил Слайми. Подняв ручки, он подставлял под струю пара подмышки.

– Кто бы говорил! – возмутился Немо. Он считал, что у Оды вообще нет причин для беспокойства. – В конце концов, ведь это ты опробовала слизь на твоей маме. Поэтому о ней узнали ещё три человека.

Он соскоблил шпателем толстый кусок слизи с попы Слайми и положил её в пустую банку из-под горчицы, которую они захватили из кухни Фреда.

– Что вы задумали? – с упрёком спросила Ода.

– Это для Антонии. – Немо завинтил крышку и протянул банку Фреду. – Мы обещали ей принести немного чудодейственной мази.

– Чтобы возместить ей ущерб от разбитого велика, – пояснил Фред.

– Ну ладно, – простонала Ода. – Но это последняя порция, договорились? А теперь мы отведём Слайми к его хозяину.

– Но я ведь твой, мамичка! – Слайми с мольбой посмотрел на Оду.

– Конечно. – Ода похлопала его по голове и тут же обернулась к мальчикам: – Вы спросили у Зибценрюбеля, кому он продал банку с лизуном?

– Спросить-то спросили… – огорчённо развёл руками Немо. – Но покупателей слишком много.

– Слишком много? – Ода озабоченно нахмурила брови. – Сколько?

– Около семидесяти… – пробормотал Немо и после короткой паузы добавил: – Это только в лавке игрушек.

– Только в лавке игрушек? Как это понимать?

– Плюс ещё четыреста пятьдесят в кафе у бассейна, – признался Фред. – Бонус к специальному меню.

– Что-о-о?! – Ода почти кричала. Немо поскорее закрыл ей ладонью рот, чтобы её родители наверху ничего не услышали.

– А вот это уже настоящая проблема, – сдавленно проговорила Ода. С тяжёлым вздохом она села на узкую скамейку. Вид у неё был подавленный. Её кимоно покрылось мокрыми пятнами, каштановые волосы прилипли к щекам.

Немо даже стало стыдно. Его страсть к приключениям доставила неприятности не только Фреду, но теперь ещё и Оде.

– Значит, Слайми пробудет у меня неизвестно сколько времени! – заключила она и с досадой посмотрела на зелёного лизуна.

– Мамичка, я не против, – заверил её Слайми и прыгнул к ней на колени. – Мне у тебя очень нравится.

– Замечательно! – простонала Ода. – Ну почему он выбрал именно меня?!

– Ясно почему! – воскликнул Фред. – Вспомните, что пишет Конрад Лоренц[2].

– Тот тип из девятого класса, который нас однажды отлупил? – поморщился Немо.

– Нет. – Фред покачал головой. – Тот был Лоренц Конрад. А я имел в виду Конрада Лоренца, зоопсихолога и основоположника этологии. Нам рассказывала о нём учительница биологии. Он выяснил, что цыплята узнают, кто их мать, только когда вылупятся из яйца. Они могут принять за неё то, что увидят первым после своего рождения. Это может быть даже футбольный мяч, или коробка, или…