Не отпускай меня

Мама ложится рядом, обнимает меня и гладит ладонями по спине и плечам.

— Я так скучала по тебе и так волновалась. Пропустила и самые сложные времена и самые счастливые, — говорит она с горьким сожалением. — Ты была такой красивой невестой.

— Я думала, ты бы хотела, чтоб я была классической невестой.

— Если бы и хотела, то была бы неправа. Ты прекрасна в своей индивидуальности. Я так горжусь тобой и Русланом.

— Как же твой канал? — спохватываюсь я, понимая, что совсем забыла про то, что мама так любила.

— Я его забросила и завела канал про нашу с малышами жизнь. И было бы здорово, если бы ты тоже принимала иногда участие в съёмках. Я всегда хотела, чтоб мы вместе были в кадре, но не понимала, что раньше заставляла тебя делать то, что не твоё.

— Тебе, должно быть, очень тяжело с малышами?

Она так близко, что я замечаю, как много появилось за полгода новых морщинок и седых волосинок.

— Нара, когда они родились, я думала, что будет тяжело, но на самом деле я испытала такое же материнское счастье, как тогда, когда у меня появилась ты. Я поняла, что счастье, это не когда у тебя нет проблем, это просто твой выбор. И я никогда не была так счастлива, когда узнала, что ты вне опасности. И столько раз плакала от счастья, понимая, какое это чудо, что в твоей жизни есть Руслан.

— Я так рада, что ты вернулась! — Прижимаюсь к ней, вдыхая родной и уютный запах.

— Я теперь всегда буду с тобой.

Я счастлива. Мама рядом, а Руслан в соседней комнате вместе с малышами. А ещё милый пушистый Сникерс уютно устроился на животе, и я чувствую тепло. Оно окружает меня со всех сторон.

Глава 21. Руслан/Нара. Финал

Ты есть в списке выживших,

Твоё имя в нём первое.

Руслан

Я стою в «лягушатнике» для реабилитации больных с травмами опорно-двигательного аппарата и протягиваю Наре руки. Она мотает головой и пятится, пытаясь руками вытянуть ноги из воды.

Натыкается на Костю — своего физиотерапевта — и смотрит на меня жалобным взглядом.

— Дотнара, не трусь! — Густой бас Костика отражается от воды и наполняет пространство. Её полное имя звучит так мило и забавно, произнесённое таким звучным голосом.

— Ненавижу воду! И плавать могу только в ванне! — отрывисто выдаёт привычные отговорки таким высоким голосом, что он звучит, как мышиный писк.

— Нара, ты же любишь воду! — вмешиваюсь я, проведя по лицу мокрой ладонью. — Помнишь тот вечер, когда ты плавала в озере? В том веночке на голове?

Слегка краснеет. Как тогда, когда я увидел ей рассекающую воду, сделанную из лунного света, в русалочьем венке. В тот момент я полюбил её раз и навсегда, и теперь, когда мы вместе в воде, отголоски той влюблённости приятно теплеют на сердце.

— Это было раньше, — упрямится она. — Сейчас вода мне не нравится.

Нара ненавидит занятия в воде. Говорит, что ей нужно чувствовать дно ногами, а когда ноги совсем еще ватные, и в «лягушатнике» страшно.

— Ладно, Нара, пора решать проблему кардинально! — заявляет Костик псевдострогим тоном, берёт Нару под подмышки и, не обращая внимания на слабые протесты, опускает в бассейн.

Нара сразу вцепляется в мою шею, словно котёнок, которого хотят первый раз в жизни искупать. Вот уже минул месяц, как мы с Костиком каждый день уговариваем Нару спуститься в бассейн. Неизменно уговоры каждый раз не срабатывают, и тогда сильные руки Кости передают её мне, ждущему в воде.

Её мышцы постепенно расслабляются, и мы стоим в воде, обнявшись, вспоминая ту памятную ночь, когда я решил, что наизнанку вывернусь, но обязательно буду с любимой девочкой.

— Эй, голубки! — кричит Костя, сложив ладони рупором, — обнимашки — это хорошо, но и работать кому-то надо. Нара шевели ногами!

— У меня они едва двигаются! — отвечает она, покрепче вцепившись мне в плечо.

— А ты представь, что они двигаются как здоровые! Заставляй свой мозг передавать импульсы к ногам, иначе так и будешь кататься на личном транспорте.

Я стою, не двигаясь, и смотрю на ровную прозрачную поверхность. Это мой любимый момент: наблюдать маленькое повседневное чудо. Она напрягается и всё-таки сдвигает левую ногу — вода искажается лёгкой рябью. И чем больше Нара старается, тем больше круги и тем активнее они плывут к краям бассейна. Правая нога работает чуть лучше, и через десяток попыток даже даёт приличный всплеск. Это невероятное достижение, если вспомнить, что полугода назад эти ноги выглядели безжизненными кусками силикона.

— Я больше не могу! — шепчет Нара тяжело дыша.

— Ладно, Руслан! Давай нашу русалочку на берег, — улыбается Костя, всё это время пристально наблюдавший за нашими занятиями.

— Вот и всё! — говорю я. — Я тобой очень горжусь.

— Это всё ты меня мотивируешь!

— Моё дело маленькое: страховать тебя. А подвиги ты совершаешь сама. Ты — Бэтмен, а я — Оракул.

Весело смеётся, положив голову мне на плечо.

— Глупенький! Это я Оракул. Я же на кресле катаюсь.

— Скоро придётся отдать его кому-то, кому нужнее. Валерий Евгеньевич говорит, что у тебя отличные результаты для первой серии стимуляций.