Не отпускай меня

— Прям, не терпится прогуляться с Дотнарой. Выгулять ее шедевр, так сказать.

Мы на улице. Думаем, как загрузиться в не слишком просторную тачку.

— Можно я сяду впереди? — почти умоляю я.

— Нара, ты же знаешь, что маму укачивает сзади, — отшивает меня Вадим.

Я открываю заднюю дверь и холодею от ужаса. Половину сиденья занимает здоровая холодильная сумка.

— Можно убрать это в багажник? — спрашиваю с надеждой.

— Он забит. Завтра с Русиком на рыбалку едем. Сядешь к нему на колени, — отмахивается Вадим и садится за руль, словно ехать «бутербродом» — это дело обычное.

— Может, я останусь дома? — продолжаю оборонять собственную зону комфорта.

— Нара, не порть всем настроение! — одергивает меня мама, комфортно устроившись на переднем сиденье.

Вся надежда на Руслана. Я просто уверена, что он тоже не в восторге от идеи. Но тот видит, как отчаянно я даю задний ход, и злорадно выдает:

— Действительно, Дотнара, поехали на семейный выгул!

Руслан садится первым, а я плюхаюсь к нему на колени, стараюсь поменьше ерзать и вообще не дышать, и только мерзко-зеленое пятно радует глаз. От него приятно пахнет каким-то ненавязчивым парфюмом и апельсиновым тиктаком. Руслан его по карманам рассыпает, что ли?

— Я думал ты тяжелее, — отмечает он, положив ладонь мне на талию.

Теперь еще и бодишейминг. Я подтягиваю подол к коленкам, но он слишком короткий, а его взгляд уже там, где не нужно. Не знаю куда деть руки и от этого начинаю ерзать. Каждый раз, когда я случайно его касаюсь, Руслан мерзенько улыбается. А иногда даже усаживает меня поудобнее, если я слишком уж соскальзываю после очередного крутого поворота. Я снова четырехлетка на коленях у Деда Мороза, которого до жути боюсь. Ладно, я его не боюсь. И он мне даже не противен. Просто бесит.

Уже почти одиннадцать, дороги пустые, и позорная поездка до Котельнической набережной заканчивается достаточно скоро.

Вадим и мама идут под ручку, словно два лебедя. От этой картины сердце разрывается от грусти. Когда-то она так шла с папой, а я бежала следом или обгоняла на велике.

Мы с Русланом плетемся за ними. Расстояние между мной и ним — полметра. Я ежусь от прохладного ветерка и обнимаю себя руками. Все-таки в мае вечерами может быть довольно прохладно.

Руслан снимает пиджак и без предупреждения накидывает мне на плечи.

— Не надо было, — протестую я, строя из себя сильную и независимую, которой даже близко не являюсь.

— Если ты заболеешь, меня некому будет кормить в кафе.

Пиджак легкий, мягкий и пахнет им. В душе робким белоснежным цветком расцветает симпатия.

— Не думала, что у них все так серьезно, — начинаю изливать душу. Мы ведь в одной лодке.

— Большое событие уже через месяц, — бросает он, сунув руки в карманы.

— Как? — останавливаюсь, вынуждая Руслана сделать то же самое.

— Ты не знала?

Облокачивается спиной о парапет, достает из кармана рубашки вейп и глубоко затягивается. Из ноздрей валит молочно-белый дым.

Руслан всегда на два шага впереди. Я никогда не переиграю его в шахматы.

— Нет, — качаю головой и встаю рядом.

Он протягивает мне вейп, но я отрицательно качаю головой.

— Это еще что! Вот когда они сделают нам братика или сестричку, все станет совсем уж весело.

— Шутишь? В их возрасте…

В их возрасте занимаются скандинавской ходьбой или на даче цветочки сажают. Какие еще новые дети?

— Твоей маме сколько? 44? А для мужчины возраст вообще не важен, — говорит он с видом философа.

Раньше я делила маму с блогом. Потом с блогом и Вадимом. А теперь мое место занимает гипотетический младенец.

— Это опять твои шуточки?

— Нет, — смотрит на меня своими прожигающими глазами, которые в полутьме сияют, как звезды. — А что тебя смущает? Ты уже и сама скоро замуж выйдешь и тоже кого-нибудь родишь.

— Не хочу я рожать!

Я и целовалась-то всего пару раз, и то не как в фильмах показывают. При мыслях о поцелуях инстинктивно облизываю губы.

— Ну, так дело добровольное, — усмехается он и делает очередную затяжку. — Подожди-ка! Сейчас вернусь!

Руслан резко срывается с места и через пару минут возвращается с букетиком белой сирени. Протягивает его мне вместе с улыбкой. Я громко чихаю; глаза в момент потекли.

— Ты специально это делаешь?

— Что? — не понимает Руслан. — Я хотел примириться! Это типа белый флаг.

— У меня аллергия на эту гадость!

— Дотнара, у тебя, правда, аллергия на сирень?

— Ага, — киваю я, срываясь в безудержное чихание.

— Мне с тобой повезло, — ляпает он не в лад, невпопад.

Глава 3. Нара. Баритон с нотками сажи газовой

Мечты иногда сбываются. С того ужина, который закончился неожиданно приятной прогулкой, я Руслана больше не видела — ни у нас дома, ни в кофейне. Мне бы хотелось отмотать время назад и не быть такой токсичной и грубой.

Все закрутилось вокруг маминой свадьбы, и только в выходные я могу сбежать на дачу. Дача — моя машина времени. Стоит открыть калитку и все, что я так люблю, возвращается. Мама, папа и лето.