Не отпускай мою руку

Перед тем как перейти во вторую комнату, где нет ни одного окна, Имельда снова выглядывает на улицу. Все вроде бы нормально. Собака продолжает расхаживать взад и вперед, обнюхивает шины и добавляет свою струю к общей грязи. Дети, играющие в футбол в глубине тупика, начинают тринадцатый тайм.

Имельда внезапно вздрагивает.

Звонок. На ее мобильник пришло новое сообщение.

«Мы справляимся. Даже на вечир хватит кари. Надеюс ты в васторги? хорошо праведи время».

Имельда нетерпеливо дочитывает смс-ку. В общем, Назир — неплохой мальчик. Ему бы еще отца, который время от времени давал бы ему пинка. Наклонившись, она осторожно приподнимает грязные простыни, потом матрас.

И торжествует: в углу, между постелью и стеной, спрятана женская сумка! Вряд ли она может принадлежать малабару…

Имельда торопливо ее открывает. Ощупывает и рассматривает то, что в ней лежит. Ярко-красная помада, блеск для губ, бумажник, из которого все высыпалось… Имельда шарит в сумке, вытаскивает наугад что попадется — удостоверение личности, кредитка, транспортная карта.

Все — на имя Лианы Бельон…

В голове у Имельды выстраиваются цепочки. Открываются и закрываются ящички, по которым она раскладывает гипотезы. Марсьяль Бельон спрятал здесь труп жены? Он поручил эту грязную работу малабару? Или все с самого начала ошибаются? Лиана Бельон не была убита в номере отеля, она замаскировала свой побег под убийство, а сама, пока вся островная полиция искала ее труп, пряталась в этой хижине.

Зачем? Она кого-то здесь ждала? Чтобы снова скрыться? Где?

И вдруг пальцы Имельды, готовые продолжать раскопки в поисках новых улик, замирают.

С улицы доносится собачий лай!

В следующее мгновение она слышит урчание мотора, машина замедляет ход, останавливается у дома. Имельда узнает по звуку большую машину с двойным глушителем. Внедорожник.

Ей даже не надо выглядывать в окно, чтобы догадаться, что машина черная, а за рулем малабар в бейсболке защитного цвета. Она наспех засовывает сумку обратно в тайник и вылетает в соседнюю комнату. Окидывает ее взглядом, проверяя, не сдвинула ли чего с места, и высматривая, где бы ей спрятаться.

Такое место здесь только одно, да и то сомнительное.

Шкаф.

Имельда яростно отдергивает занавеску и оценивает размеры высокого и узкого отделения, в котором стоит метла. Имельда в два раза шире, и все же, ни на секунду не задумавшись, она туда лезет. Ее дряблое тело трется о стенки, выпирает валиками, застревает. Имельда, чуть не плача, хватается за вешалку и тянет изо всех сил. Платье на ней рвется, деревянные стенки обдирают кожу, но в конце концов ей удается втиснуть туда свою плоть, расплющить ее о холодные доски, словно мягкое тесто, которое до отказа заполняет слишком мелкую для него форму.

Она рывком задергивает перед собой занавеску и в ужасе смотрит на эту тряпку, которая никак не перестанет колыхаться.

Имельда старается не дышать.

Дверь открывается.

Сквозь ткань Имельда может различить лишь приземистую тень, которая медленно перемещается по комнате. Последовательно доносящиеся до нее звуки объясняют больше. Вот сумка шлепнулась на стол, вот закрылась дверь туалета, спустили воду, теперь струйка льется, ударяясь о металлическую раковину, падают последние несколько капель — и снова становится тихо.

Имельда не дышит.

Шаги покружили по комнате, прошли мимо занавески не останавливаясь, потом удалились в спальню.

Имельда оставалась без воздуха почти минуту… Она снова начинает дышать. Обильный пот разъедает подмышки и лобок. Прислушавшись, она различает нечто похожее на шорох ткани, кажется, одежда мягко шлепается на пол, затем резко и коротко вжикает молния — может быть, на чемодане.

Должно быть, малабар переодевается…

Тянутся бесконечно долгие секунды.

Шаги снова приближаются. Слышно шумное дыхание. Занавеска колышется, касается живота Имельды.

Хлопает дверь.

И больше ничего.

Имельда ждет. Все ее чувства настороже.

Ждет долго. Целую вечность. В доме так тихо, что ей кажется, будто она слышит, как вдалеке, на улице, кричат мальчишки.

Она по-прежнему стоит неподвижно, потому что с улицы не доносится шум мотора. Малабар все еще здесь, совсем рядом, ей пока нельзя высовываться. Имельда с бесконечными предосторожностями вытаскивает из кармана мобильник. Она приняла решение: ей надо связаться с Кристосом. Она ничем не рискует, ее мобильник не издает никаких звуков, когда она отправляет сообщения.

Только когда она их получ…

Внезапно тишину комнаты разрывает звонок.

Окаменев, Имельда опускает глаза, словно загипнотизированная светящимся экраном.

«Все закончили везде чисто. Мам ты нами гордишся? знаеш где тряпки? а ключи ат дома? а конопля каторую припрятал Деррик?»

Имельда читает сообщение со странной улыбкой.

Она ошибалась, дети не могут без нее обойтись.

Ее последняя мысль…