Не отрекайся от меня (СИ)

- Конечно, Кэй, я понимаю, - я говорил одно, а чувствовал другое. - До завтра. Ничего, мне тоже надо кое-что сделать...

Меня впервые кинули ради чего-то личного, о чем мне знать не полагалось, и это неожиданно подействовало на меня угнетающе. Оказывается, я успел привязаться к своему омеге и даже научился мечтать! О том, что мы, возможно, все же будем вместе, о счастье и любви, которых не было в помине. Я даже временами забывал, что Кэй слепой, и что это единственная причина, по которой он пока не отказывается со мной общаться. Но его брат недавно сказал про операцию... Это отлично, и я рад за Кэя, - если она пройдет успешно, то он снова сможет видеть. Однако для меня, для наших отношений это будет означать конец, ведь стоит ему увидеть мое лицо, он тут же отвернется от меня с гримасой отвращения.

Кроме уродства, было и еще одно, не менее серьезное препятствие для наших отношений. Я врал ему, и про семью, и про себя, и эта ложь, вначале показавшаяся мне удачной, теперь лежала на моей душе тяжелым грузом. Порой я сам не понимал себя, - я что, всерьез стал думать о моем слепом, как о своей половинке? Я - одинокий и угрюмый негодяй, настолько позабыл реальность, что начал вдруг надеяться на то, что мне позволено иметь нормальную жизнь, как у других людей?

Это жестоко и смешно. Какая может быть из нас пара, если мы из разных миров, и у наших жизней нет ни одной точки пересечения? Кэйси прозреет, станет полноценным человеком, найдет себе достойную пару, создаст семью и будет счастлив. Я должен помнить - мы с ним временно и скоро разойдемся, а значит, что и говорить ему о том, кто я на самом деле, совершенно ни к чему.

Раз выдался свободный вечер, я отправился в тюрьму и попросил свидания с Мартином. Я чувствовал себя немного виноватым перед ним, считал его отпетым негодяем, который, не задумываясь, вложит своего сообщника копам, но он оказался настоящим другом, хоть я никогда его таким и не считал. Как выяснилось в ходе следствия, в том магазине, где мы столкнулись тогда с Кэйси, хозяин успел увидеть вовсе не мое лицо, а Марта, и парня обвинили в двойном ограблении. Допытывались, кто второй грабитель, ведь по показаниям слепого было двое, но Мартин упрямо повторял, что действовал один.

- Тебя избили? - сочувственно глядя на лиловые подтеки под глазами и разбитую губу партнера, спросил я. - Такие теперь способы допроса у копов?

- Такими они были всегда, - криво усмехнулся Март, осторожно пробуя языком припухшую губу, - ты не сидел в тюряге и не знаешь. Видел бы ты меня голым! Интересное зрелище...

- Зачем терпел? Просто сказал бы, что я тоже был в том магазине.

- Мне это приходило в голову, и не однажды, - все с той же интонацией ответил он. - Но я подумал, что ты бы на моем месте не сказал. И знаешь что еще скажу тебе, рыловорот? Тебя я боюсь больше, чем полиции.

- Ну ты и псих.

- Да ладно тебе, хватит обзываться. Как у тебя дела с цветочком? Небось хорош в постельке мальчик?

- Я собираюсь рассказать Кэю всю правду о себе...

- Зачем? Ты идиот?

- Он должен знать. Надеюсь, что поймет.

- Ты идиот, - повторил Мартин. - Совсем свихнулся. Эта любовь сводит людей с ума, поэтому я не влюбляюсь. Что ж, попытайся, расскажи. Но только не поймет он, твой цветочек, ничего, не знает он реальной подлой жизни. Живет в своем слепом мирке и верит всем подряд, даже таким, как ты, считая белым и пушистым. Ну я пойду, мне даже говорить с тобой больше не хочется.

Март прав во всем, и Кэйси не поймет. Он испугается и оттолкнет меня. Мне ничего не надо говорить ему, этим я только ускорю неизбежный разрыв. У нас с ним все равно нет будущего, но я как можно дольше не хотел его терять, растягивая наши отношения как эластичный бинт, отлично понимая, что до бесконечности тянуть не получится и все равно когда-нибудь придется расставаться. Но пусть это случится послезавтра, завтра, только не сегодня! Каждый счастливый день вдвоем я принимал как щедрый дар судьбы, и было это желание физического обладания или что-то большее, об этом я не думал, но без него жизнь мне казалась бесполезной и никчемной. Такого чувства я не испытывал давно, с тех самых незабвенных дней, когда мы тайно ото всех встречались с Лоем...

***

На следующий день я как обычно встретил Кэйси возле магазина и мы пошли к нему домой. Он начал хлопотать у электроплитки, решив приготовить нам ужин, а я сидел возле стола, немного помогал и снова колебался. Может быть все же рассказать, что я безродный сирота, жалкий урод и бывший грабитель? Признаться в том, что в самом начале наших отношений имел по отношению к нему нечестные помыслы, которые вдруг обратились против меня самого, и я теперь не мыслил без него своей жизни? Если он любит, то поймет, вот только я был не уверен в этом...

- Прости меня за вчерашний день, Вик, - смущенно улыбнулся Кэйси, помешивая ложкой свое варево. - Мне правда очень стыдно перед тобой.

- Не извиняйся, все нормально, - отозвался я, невольно любуясь им. Хотелось забить на ужин, оттащить его от плитки и отнести в постель, - куда-то ходили с братом? Все хорошо прошло?