Не папа для моего малыша

Девушка решительно открывает передо мной дверь и я понимаю, что выхода у меня нет — без денег я вряд ли смогу долго скрываться от Даниила. Никаких знакомых, которые бы смогли мне помочь деньгами или приютить у себя, у меня нет, а единственная подруга теперь спит в моей кровати с моим мужем.

Финита ля комедия.

Глава 12

Марина

*****

Сканирую недовольную продавщицу усталым взглядом, понимая, что солнце неумолимо прячется за горизонт. Скоро стемнеет, и я останусь совсем одна, на улице в Богом забытой деревушке. Даниилу даже не нужно будет стараться, чтобы разводиться со мной — я просто умру тут от страха и холода, ведь никогда в своей жизни мне не приходилось оставаться без средств к существованию.

Моя красная «Тойота», которую я могла бы выгодно продать осталась на парковке у того самого отеля, в котором прожила несколько дней. Я просто решила больше ей не пользоваться.

В том душевном состоянии, в котором я пребываю последнее время опасно садиться за руль тем более, такому неопытному водителю, как я.

Сейчас единственной ценной вещью остался мобильный телефон да обручальное кольцо с бриллиантом. Но я очень сомневаюсь, что кому-то из местных жителей понадобится «Айфон» самой последней модели, а о ломбарде здесь, вероятнее всего, даже не слышали.

Да уж.

— А у вас переночевать нельзя?

Обращаюсь к кассирше, до боли закусывая нижнюю губу. Эта девушка — мой последний шанс постараться зацепиться в данной деревушке. Электрички уже не ходят и у меня нет других вариантов для ночлега.

Ну, неужели она не попытается войти в моё положение?

— Где?

— Ну, мне всё равно. Я и на полу согласна.

— Вот ещё! Топай отсюда!

Девушка больно толкает меня в бок, и, распространяя удушливый запах дешёвого парфюма, быстро захлопывает дверь магазинчика, выставив меня на улицу.

По моему лицу начинают течь злые слёзы, но я быстро беру себя в руки. Господи, я должна позаботиться и о себе и о своём малыше. Ведь он всё чувствует. Маленький мой.

— А может, комнату кто сдаёт?

Начинаю колотить кулаками в дощатую дверь магазинчика, надеясь на ответную реакцию. И, мне неожиданно везёт — створка незамедлительно распахивается, явив мне перекошенное от злобы лицо девчонки.

— Катись отсюда! Никто у нас комнаты не сдаёт! Совсем ополоумела в своей Москве! Тут люди по-честному зарабатывают!

— Но я заплачу за постой.

— Пошла вон! А то участкового позову, он вмиг тебя в обезьянник определит!

Дверь со злостью захлопывается и до меня начинает доходить, что проиграла.

Слёзы отчаяния подкатывают к горлу, и я начинаю задыхаться от нахлынувших чувств. Волосы трепет ночной ветерок, а в глазах стоит влажная пелена и я, спотыкаясь о камни, бреду по абсолютно безлюдной тропинке.

Сжимаю губы в жёсткую линию, окидывая бревенчатые дома тоскливым взглядом, и горестно качаю головой. Конечно, можно попробовать постучать в ближайший дом — вдруг там живут более сердечные люди, чем продавщица местного магазинчика, но у меня уже просто нет ни на что сил.

Хочется свернуться клубочком под берёзой и заплакать.

Неожиданно я осознаю, что погружённая в свои тоскливые мысли, не заметила, как тропинка закончилась, и я оказалась на галечном берегу какого-то озера.

Испуганно оглядываюсь, ища глазами хоть какое-то укрытие, и ощущаю, что на берегу я стою в гордом одиночестве. Полная белая луна освещает своим магическим сиянием пустынный берег и я понимаю, что ночевать мне придётся здесь.

У меня просто нет сил вернуться к домам.

На ужин у меня — пирожки с бутылкой молока, а вместо подушки придётся использовать собственную сумочку.

Кутаюсь в воротник пальто, подходя к ровной глади воды, и присаживаюсь на корточки, опуская кончики пальцев в прохладную воду.

Бррр.

Да, для купания, пожалуй, рановато.

Запрокидываю голову наверх, испытываю ужасную тоску по всему, что меня ранее окружало. Может быть, я зря сделала столько глупостей? Нужно было простить мужу измену, порвать отношения с Катей и постараться перевернуть эту страницу.

Но смогла бы я так жить?

Вздох.

Нет, не смогла бы. Но, по крайней мере, у меня был бы дом, а у ребёнка — полноценная семья. А что сейчас?

Острая боль пронзает мои лёгкие, словно кинжал, и я перестаю дышать, захлёбываясь в судорожных рыданиях. Теперь у меня нет ни семьи, ни дома, ни денег. Я никому не нужна, и Даня обязательно отберёт у меня ребёнка, потому что я — никчёмное существо.

Так зачем мне жить?

Повинуясь секундному порыву, я скидываю с себя пальто и обувь, и начинаю заходить в прохладную воду озера, скрестив руки на груди. Если я сейчас утону, никто ведь даже не узнает об этом. Потому что ни одной живой душе не до меня дела в этом пустом, холодном мире…

— Эй, не надо!

До боли родной голос раздаётся в вечерней тишине, и я оборачиваюсь, стоя по колено в воде. Меня окатывает жаркой волной, и я вспыхиваю, вглядываясь в темноту. К озеру приближается высокая мужская фигура, до боли знакомая, и у меня от напряжения мгновенно пересыхает во рту.

Этого просто не может быть.

Как он нашёл меня так быстро?