Не пара

— Вот сучка! — махнула я рукой. Но словно рука у меня стала слишком тяжёлой, а тело пустым и лёгким, неожиданно покачнулась от этого простого движения.

Странно, я же почти не пила. Какого хрена меня штормит?

И я думала, что меня подхватит Камиль, но меня поймали другие мужские руки.

— Он делает только то, что я ему говорю, непокорная моя, — шептали другие губы. И запах другого сильного тела давил, душил, подавлял.

— Отпусти, — процедила я сквозь зубы, когда мы снова вышли в зал.

Вырвалась. Забежала наверх по лестнице. И остановилась перед пустым столиком.

Недопитый Иркин коктейль. Пустой диван, где до этого лежала её куртка. И явно специально для меня на столе ещё водка, соль, лимон.

— Водка намного приятнее идёт с солью и лимоном, чем текила, — отрекомендовал Алескеров, не спеша поднявшись вслед за мной. — И намного вкуснее с лимоном, чем с арбузом.

— А где Ирка? — повернулась я, не веря, что она и правда ушла.

— Ирка? — удивился он. — Сказала, что у неё какие-то срочные дела. Но ты, я надеюсь, никуда не торопишься? Посидим здесь, потом продолжим у меня.

Можно подумать, мне давали выбор. Но ведь я девочка, которая играет с огнём, которая решает сама с кем и куда идти, а ещё кому угодно надерёт задницу.

— А может сразу к тебе? — облизала я руку. Макнула в принесённую соль. Выдохнула. Слизала соль. Выпила. Вдохнула, почувствовав, как изнутри словно обожгло. И снова облизала, и макнула в соль тыльную сторону ладони у большого пальца.

— Можно и сразу, — поднял Алескеров вторую рюмку из трёх. Слизал часть соли с моей руки. Опрокинул в себя водку. И задержав дыхание, засунул в рот дольку лимона.

— Теперь ты, — протянула я руку Камилю, словно для поцелуя.

Тот посмотрел на хозяина.

— Пей, — кивнул Алескеров. И пока тот медлил, повторил: — Я сказал: пей! Не заставляй девушку ждать.

И то, чего я так жаждала весь вечер, случилось. Его мягкие губы влажно коснулись пусть не губ, но хотя бы моей руки. Кончик языка ткнулся в складку между большим пальцем и ладонью. И несколько раз жадно и требовательно о неё потёрся.

Ну, конечно, вылизывая соль. Только кого это могло обмануть? Точно не мою вагину, заскулившую в ответ на это жадное, сумасшедшее движенье.

— Хочешь, чтобы он поехал с нами? — спросил Алескеров, пока Камиль пил, не закусывая.

— С нами? — покачнулась я, почувствовав лопатками его жёсткую грудь. — А можно без тебя?

— Ренат, — отрицательно покачал головой Камиль.

— Нет, — как отрезал Алескеров. — Это приказ.

У меня мурашки побежали по коже от его ледяного тона. И это последнее, что я запомнила в тот вечер — взгляд.

Взгляд льдисто-голубых и совершенно безумных от ярости глаз.

Глава 4. Девчонка, которую отымели

Я потянулась и приоткрыла один глаз.

— Бляцкое утро!

Солнце пробивалось сквозь щели в плотных шторах. Пахло уборкой. Домработница уже ушла? На стуле лежала аккуратно сложенная одежда.

Всё тело болело как после хорошей тренировки.

И то, что меня отымели — и к гадалке не ходи.

«Надеюсь, на этом ты успокоишься, мой обиженный голубоглазый гад?» — села я на кровати и скривилась.

Отымели — слабо сказано. Похоже меня выебли как дворовую кошку во все отверстия моего тела. Даже во рту, кажется, до сих пор был гадкий привкус чужого члена.

— Ну что? Пиздец! — уставилась я на себя в зеркало ванной.

Синяки на руках. Засосы на шее. Бля-я-ядь, укус на плече. Супер!

Но главное — я жива. Почему-то эта мысль не показалась мне абсурдной. И хоть ни мыло, ни шампунь, ни горячая вода не могли смыть мой позор, я как полоумная тёрлась мочалкой и три раза почистила зубы.

Странно только, что я ничего не помню.

Намазывая тост маслом и пролистывая ленту сообщений в телефоне именно это меня сейчас беспокоило больше всего: почему… я… абсолютно… ничего не помню? Ни что было, ни где, ни как. Как я добралась до дому? Кто меня раздел и уложил?

Ничего.

Телефон ожил звонком. Я вздрогнула и… болезненно скривилась.

— О, нет! Паш, прости, но я не могу с тобой сейчас говорить, — смотрела я на экран. — Не могу даже пачкать твоё имя своим грязным ртом. Прости!

Я закрыла рукой глаза, когда он отключился.

Всякое было, чего уж там! Я не первый раз в жизни ему изменила. Но тогда было другое. Тогда я скорее от отчаяния, потому что он ушёл. А чтобы вот так… от всей души. Он не заслужил.

Но к чёрту это!

Я дожевала бутерброд. Допила одним глотком чай. Запахнула поплотнее халат, наброшенный после душа на голое тело. Замазала чёртовы засосы. Надо работать.

Усевшись перед камерой ноутбука, я поставила перед собой баночку «волшебного» крема.

— Привет, мои дорогие! Не пугайтесь, это я. В общем, девчонки, если вдруг вы вчера тоже неплохо погуляли. И утром встали вот с такой же обезвоженной кожей, я покажу вам одно отличное средство. И вы наглядно сможете увидеть, что оно работает.