(Не) Пара для генерала драконов (СИ)

Я ахнула, потянулась, но высвободиться не могла. Держал он крепко, вжимая меня в свое тело.

Обдал горячим дыханием, касаясь мочка уха.

Даже Бетрина содрогнулась от его касаний и зло оскалила мордочку. Но перевернуться у меня не получалось.

Он что-то дал мне выпить, отчего Бетрина выла первые пятнадцать минут, а теперь бесцельно бродила по своему логову, периодически подавая пропитанный тоскою и болью голос.

— Дара. Еще совсем чуть-чуть, и те, кто хочет правды и справедливости, сгниют в своих могилах.

От его слов я дернулась. Он явно намекал на моего мужа, не догадываясь, что мне все известно о пророчестве.

Его пальцы с силой сжались, перекрывая мне кислород. Я задергалась, пытаясь высвободиться.

— Останутся те, кто готов всем рискнуть ради своего благополучия. Ради процветания этого государства. И ты, как никогда, нужна мне в этом деле. Станешь рядом. По правую руку. Белая драконица и черный дракон.

Легкие невыносимо жгло. Перед глазами плясали мошки. Я схватила его за пальцы, силясь убрать их со своего горла.

Отпустил.

Я задышала, срываясь на болезненный кашель.

— Вы ждете его смерти? Моего мужа? Я знаю о пророчестве!

Он удивленно отступил, делая шаг назад. Запустил пальцы в свои длинные волосы. И только сейчас я отчетливо увидела, что император на самом деле не совсем здоров. Бледная кожа, впалые глаза. Как я раньше не замечала очевидного, не знаю. Наверное, все дело в свете или он сам не жаждал, чтобы об этом знали другие.

Пока разглядывала его, в голове появился план. Мне стоило рискнуть, пока он изумленно стоял, не делая попыток до меня дотронуться.

— Вы ошибаетесь. Он не любит меня. Зачем ему жертвовать собой ради постылой жены? Вы навязали ему этот брак… вы… и теперь думаете, что он перешагнет через свои принципы и станет тем, кто прописан в пророчестве?

Император подошел близко, снова касаясь шеи. Закрыла глаза, чтобы не смотреть на него. Сильно надавил туда, где наверняка уже проявились следы его пальцев. Я зашипела, но он сразу сменил тактику, лаская следы его насилия надо мной. Движения пальцев непривычно нежные, а меня кислотой разъедает от его близости.

Нетрудно догадаться, что за роль он мне уготовил.

Здесь нет места любви, а вот похоти, в которую он окунал меня с головою, предостаточно.

— Это ты ошибаешься, — замерли оба, слыша издалека женский голос. Император спокойно обернулся, открывая мне обзор.

София.

Девушка, с которой меня не раз лоб в лоб сталкивала судьба.

Ее медленные, плавные покачивания бедрами, когда она подходила к нам с грацией самой королевы, завораживали даже меня. Подошла, по-свойски положив утонченные пальчики на плечи императору. И с придыханием, чуть ли не облизывая шею мужчины, произнесла, не забывая буравить меня злым и ревностным взглядом:

— В доме моего несостоявшегося мужа еще есть те, кто с большим удовольствием поведал мне пикантные подробности, насколько твой муж не любил тебя предыдущей ночью.

Гордо вскинула подбородок.

— И что? Одна ночь ничего не значит. Желание плоти не отвечает за желание сердца.

София и император переглянулись. Коротко, но очевидно.

И скидывая ее руки с плеч, вызывая в ней довольную гримасу, подошел снова ко мне, дотрагиваясь до моего плоского живота.

Я снова вздрогнула и проследила за его рукой.

Что это?

Под его пальцами, переливаясь ярко-красными всполохами, метка истинности, которая еще вчера, это я знала точно, была обычного черно-белого цвета.

— Верно, не то же самое. И все вокруг становится неважным, когда главное сокровище у тебя находится здесь, внутри…

Глава 76

Растерянно отшатнулась, резко убирая руку императора от своего живота, и завороженно прошлась пальцами по гладким завиткам.

— Что вы имеете в виду? — шепотом спросила, хотя уже и сама знала ответ. Знала и не могла поверить.

Все мысли сузились до легкой пульсации, которую я вдруг отчетливо ощутила под своею ладонью. Сердце замерло. В груди невыносимо защемило.

Матерь драконов.

Никогда ранее я не думала о себе в таком ключе. Да и когда успела бы, если все время была чем-то занята. Сначала выживанием в доме отца, потом отстаиванием своего места в жизни мужа. Но осознание того, что во мне прямо сейчас зарождается крошечная жизнь, никак не хотело укладываться в моем сознании.

На мой заданный шепотом вопрос что-то там отвечала София. Я ненадолго подняла голову, вскользь отмечая, насколько ее красивое лицо сейчас портил этот капризный оскал. А вот то, что она говорила, даже не слышала, полностью погружаясь в свои чувства. Очнулась только тогда, когда она небрежно набросила на меня плащ, наконец скрывая мое тело от императорских глаз.

Император же, как матерый хищник, не сводил своих глаз, ведя собственную охоту. Жесткий прищур и легкая полутень, которую можно было принять за улыбку. Но нет. Этот человек не выглядел добродушным или участливым, каким казался еще совсем недавно, когда уговаривал принять свою истинность и выйти замуж за генерала. Сейчас он казался другим, тем, кто готов переступить через любого, если посмеет встать у него на пути.