(Не) пара для миллионера

– Отпусти ее, не то я тебя побью! – возмущенный детский голос раздается за спиной. Оборачиваюсь и вижу двух мальчишек, бегущих к нам. Вот это неожиданный поворот…

– Это что, твои? – спрашиваю я. От удивления даже голос срывается.

– Мои, – гордо отвечает девчонка и решительно вырывается из моих рук. – Поумерился пыл? – Губы кривятся в язвительной усмешке.

Не знаю, что сказать. Это и правда полная неожиданность. Я хотел провести время с сероглазой нимфой, а не в детском саду.

– Дайте пройти, – шипит она мне в лицо. – Не то мужу скажу, что вы меня донимаете.

Сдуваюсь и освобождаю дорогу. Еще и муж… Нет, это точно не моя тема. Я приехал отдыхать, а не влипать в заведомо провальные истории. Да ни к чему мне это.

Нимфа толкает меня плечом и гордо удаляется, забрав с собой малолетних защитников. А я смотрю ей вслед и не могу отвести взгляд. Ей самой лет двадцать, откуда у нее двое таких больших детей? Ведьма, не иначе, но хороша… Никогда таких не встречал. Все же крепко она меня зацепила.

Возвращаюсь на свой участок, но мысли не отпускают. Как-то неприятно все вышло. Да вообще какая-то ерунда! Со злостью пинаю откуда-то взявшийся под ногами мяч и иду к дому. Как так-то? Ничего не понимаю. Я не видел никакого мужа. Хотя нет, вру. Слышал. Он звал ее в тот вечер…

Но я категорически не согласен. Уже успел присвоить эту нимфу? Черт. Вот я встрял-то. Надо как-то отвлечься и выкинуть эту девушку из головы. Но не получается. Глаза эти ее еще… Светло-серые, как утренний туман. Проникают в самую душу, заставляя сердце взволнованно трепыхаться в груди.

Внутри все пылает от злости, но надо как-то успокоиться. Чужая жена меня не интересует. Никаких треугольников и измен. Не хочу в это ввязываться. Умываюсь ледяной водой, чтобы хоть немного сбить пыл и иду в дом. Надо пораньше лечь спать. А завтра узнать, что здесь за лошади. Отвлекусь хоть, да и домом пора заняться вплотную.

Глава 7. Лидия

В панике забегаю в дом вместе с мальчишками и с грохотом захлопываю дверь. Ужас! Кошмар! Как такое вообще могло произойти? Господи, за что ты меня так испытываешь? Это же не может быть правдой! Нет же?

Меня всю трясет, словно в лихорадке, мысли в голове путаются, а сердце выпрыгивает из груди. Мамочки, он же видел меня голой! Закрываю лицо руками, желая провалиться сквозь землю от стыда. Как дальше жить? Что делать? Самое страшное, что он меня узнал. Черт бы побрал этого мажора!

– Лида, я кушать хочу, – доносится до меня капризный голос Лешки.

– И я тоже, – подхватывает Максим.

Братья выдергивают в реальность. С большим трудом беру себя в руки и иду на кухню. Надо готовить ужин, но меня ждет неприятный сюрприз в виде горы грязной посуды. Василий, как всегда с толпой своих дружков, побывал у нас дома. Вот же гадство…

Открываю холодильник и едва не плачу. Конечно же, ничего не осталось после их вечеринки. Сволочи! Как так можно? Чем мне детей кормить?

Волна отчаяния накатывает внезапно, хочется просто сползти на пол и рыдать в голос, но я не могу позволить себе такой слабости. Дети же не виноваты, что их отец такая скотина… сидят за столом и смотрят на меня большими глазищами. Кто им поможет, если не я?

Немного отпускает. С большим трудом беру беру себя в руки и начинаю напряженно думать. Еще раз открываю холодильник. Ни овощей, ни яиц, ни мяса. Зато есть банка с рассолом из-под огурцов. Не лучший ужин, но за неимением большего можно попробовать.

– Мальчишки, хотите печенья напечем вместо ужина?

– Да-да, хотим! – кричат в один голос.

Замешиваю тесто из рассола, муки и сахара, добавляю растительное масло и, сформировав фигурки, засовываю в духовку. Пока жду, подхожу к окну. На улице совсем стемнело, а в доме соседа горит свет. Что он там, интересно, делает? Хотя нет, совсем не интересно! Пусть делает, что хочет, только бы меня не трогал. Задергиваю занавеску и отхожу к раковине.

Тяжело вздыхаю и принимаюсь мыть посуду. От ледяной воды начинает сводить руки, но мне не привыкать. Пока отмываю все это безобразие, подходит время в духовке. Выкладываю печенье в тарелку, наливаю мальчишкам чай и ставлю на стол. Радостно расхватывают и с удовольствием уплетают. Смотрю на них и улыбаюсь. Самые любимые мои человечки.

Пока укладываю мальчишек по кроватям, слышу шум в коридоре. Явился. Злость просыпается с новой силой. Выключаю свет и выхожу, прикрыв за собой дверь. Василий качается из стороны в сторону и пытается стянуть обувь.

– У тебя совесть есть? – набрасываюсь на него.

– О, Лидок, – расплывается он в пьяной улыбке, а меня аж корежит от его рожи. – А пожрать есть чего?

– Пожрать? – вскипаю в секунду и сжимаю кулаки, чтобы не вцепиться в его физиономию. – Ты со своими друзьями сожрал все, что было!

– Да ладно тебе, – отмахивается Василий, словно это какая-то ерунда, а не продукты до конца недели. – Мы культурно посидели… выпили по чуть-чуть.

– Хоть бы о детях подумал. Им вообще-то тоже есть что-то надо!

– Ну поели же, – равнодушно пожимает плечами и проходит на кухню. – О, печеньки, а говоришь, нет ничего.