Не пей - козленочком станешь!

— Сегодня не приёмный день. Так что валите отсюда по добру по здорову!

— Солдатик, родненький, нам очень надо! — взмолилась Маша. — Вопрос жизни и смерти!

— Все вы так говорите! А хозяюшку нашу кто пожалеет? Кто кровиночке нашей в тяжёлый час плечо подставит? А я отвечу — никто!

От таких слов стражника у друзей сердца зашлись от нехороших предчувствий, крепнущих с каждой минутой. Стражник ещё раз зыркнул на непрошеных гостей и захлопнул окошко. Компаньоны в замешательстве застыли у ворот, не зная, что делать, и тут Маша вспомнила про талончик, который ей выдали по велению самой Елены. Иван опять постучал в ворота, злой стражник снова высунул в оконце голову, и его выражение лица не сулило ничего хорошего.

— До вас что? Не доходит? — угрожающе начал он. — Так я сейчас молодцов своих кликну, они вам мигом объяснят!

— Не ори, служивый, — примирительно сказал Иван и сунул стражнику под нос смятый талончик с княжеской печатью, — нас ждут. А ты только задерживаешь дорогих гостей. Чай, Елена Прекрасная уж заждалась нас, а ты нас у ворот битый час мурыжишь, — Маша и Север важно закивали головами, подтверждая слова Ивана.

— Ну, раз так… — неопределённо протянул стражник, он с недоверием ещё раз рассмотрел талончик и, убедившись в его подлинности, наконец, раскрыл ворота. — Тогда проходите. Куда идти я думаю, вы в курсе.

Зал ожиданья, в котором ещё недавно друзья дожидались своей очереди, чтобы попасть на приём к красавице был пуст. Вокруг не было ни души. На негнущихся ногах товарищи приблизились к заветным дверям, за которыми Иван и Маша в первый раз увидели Елену и застыли в нерешительности. Наконец, Иван собрался с духом и постучал в дверь.

— Кто там? — спросил мелодичный певучий голос.

— Мы, — ответила Маша.

— Ну, коли ВЫ, то входите, я вас давно дожидаюсь!

Потоптавшись в нерешительности, Иван собрал волю в кулак и вошёл в светлицу первым. За ним скромно проследовала Маша, переодетая в Мишу, и Север. На секунду девушке показалось, будто золотое облако метнулось в их сторону и осело золотой пылью на Иване, но проморгавшись она поняла, что это Елена Прекрасная повисла на плече молодого человека и её распущенные волосы горят золотом, завораживая и не позволяя отвести взгляд. Маша от злости заскрипела зубами, но во время сдержалась и ограничилась лёгким покашливанием, чтобы невзначай привлечь к себе внимание. Елена оторвалась от Ивана и лёгкой бабочкой перепорхнула к Маше. Тут уже опешившей Маше досталась порция лобызания в уста сахарные. Проявив таким неожиданным способом радость встречи Елена, наконец, отстранилась и удивленно спросила:

— Что-то я не пойму, что с вами? Али встрече не рады?

— Рады, — поспешно ответил Иван. — Только вот шли мы к тебе с печальной вестью, что случайно и ожерелье, и баночку уничтожили, уж и не чаяли тебя в добром здравии застать, а оно вон как получается…

— Так вот в чем дело, — улыбнулась Елена. — Ох, вы, мои добры молодцы! Открою вам секрет: для того чтобы расколдовать меня как раз таки надо было уничтожить эти волшебные вещи. Как только они перестали существовать, так сразу все, что у меня они отобрали ко мне же и вернулась. Только там тонкость одна была, я об этом никому сказать не могла.

— А откуда ты узнала, что мы тебе помогать возьмёмся? Мало ли каких других хороших поступков на земле? — поинтересовалась Маша.

— Молодой человек, так ведь и я не первый год на свете белом живу, разбираюсь в людях. Иначе кто бы мне хранить живую воду доверил?

— Логично, — согласилась Маша. — Ну, коли ты сама про воду вспомнила, так подай её сюда. Я так думаю, мы её вполне заработали.

— Эк, какие вы шустрые, — капризно всплеснула руками красавица. — А поговорить? А рассказать, как у вас всё получилось? Я страсть как сказки люблю, — сказала Елена и уютно устроилась в своём кресле.

Иван переглянулся с Машей и только собрался открыть рот, но его опередил Север. Волк вышел вперёд и произнес:

— Нам некогда разговоры разговаривать! Дела у нас, первостепенной важности. Давай сюда воду, а мы потом как-нибудь на обратном пути заскочим и всё подробно изложим.

— Я хочу сейчас! — капризно топнула ножкой прелестница и надула губки. — И никаких отговорок я не потерплю, сначала вы мне всё расскажите, а потом и только потом получите свою награду. Должна же я, в конце концов, решить, сколько воды вы заслужили.

— Вот так номер! — возмутилась Маша. — Ещё пять минут назад ты висела у меня на шее и от восторга ножками болтала, а тут уже заслужили — не заслужили. Вот какова значит твоя благодарность?

— Да что ты понимаешь? — всхлипнула Елена. — Может, я просто не хочу, чтобы вы уходили. Знаете как мне одиноко здесь? Терем полон людей, а поговорить-то по душам и не с кем. У меня ведь даже подружки нет, чтобы о своем, о сокровенном, поделиться.

— Так, говорят же, что ты сама женское общество терпеть не можешь. Сама всех девок из терема выгнала, одних мужиков оставила. А теперь жалуешься?

— А что мне оставалось делать? Вам, мужикам, не понять какие бабы вредные бывают, особенно когда в их сердцах поселяются зависть и злоба.