Не плачь

Я чуть не лопнула от досады: надо же так глупо испугаться того, что совсем не страшно! Не любовь преодолевает страх, а знание! Ой! Я это сказала? Нет, правда: выходит, человек боится того, что сам думает о той вещи, которая его пугает. А если узнает о ней правду, она оказывается не страшной. Получается, не бояться – значит знать?

За этими мудрыми мыслями я незаметно дошагала до бабушкиного домика. Домик спал, окошко козлятника было не заперто. А вот интересно: как я влезу, если я с трудом дотягиваюсь до этого окна? Но тут ужасные твердые кирпичи превратились в моих добрых друзей. Я выстроила у стены что-то вроде ступеньки, поставила на нее ногу. Ступенька с хрустом осела под ногой, но выдержала. Теперь я смогла подтянуться и не ужом, как планировалось, а неуклюжим тюленем, но всё же влезть в дом. Конец фильма: окно заперто на шпингалет, Невидимая тень в безопасности, Василич несет вахту, бабушка досмотрела свое кино и спит, любовь преодолела страх. Всё в мире снова на своих местах. Можно наконец спокойно спать.

12

– Очень мне интересно, – размышляла бабушка как бы про себя, пока я завтракала, – кто построил лестницу у козлятника?

Я молчала. Это же ко мне не относится? Я спала, я вне подозрений. И вообще я ем.

– И главное, – продолжала бабушка, – зачем этот удивительный человек оставил там свои кроссовки?

Я чуть оладушком не подавилась. Это ни в какие ворота… Ну я совсем уже!

– Я случайно, – начала лепетать я, – сидела там, а потом забыла…

– Ага, – сказала бабушка, – что-то я их не видела, когда дом на ночь закрывала.

– Нет, что ты, они там были!

– Ты мне лучше скажи, – бабушка уселась напротив, – зачем ты ночью в окошко вылезала?

– Я не… Ну… На кладбище ходила!

– Ночью? – бабушка смотрела на меня с сожалением, как на лгунью-неудачницу. – На кладбище? И зачем?

– Ну зачем-зачем… Чтобы храбрость свою испытать!

– Всё! – бабушка стукнула ладонью по деревянному столу. – Не могу это больше слушать! Что-то ты стала привирать в последнее время! Зачем в окно лазила, говори!

– Ну баушка… Я не лазила… Я спала…

Этот ответ бабушку неожиданно устроил.

– Ладно… Разберемся.

И вдруг она захохотала, как заведенная.

Я уставилась на нее, забыв прожевать оладушек. Чего она смеется? Где я еще прокололась?

– Историю вспомнила, – объяснила бабушка, вытирая слезы. – Про кладбище!

– Расскажи!

– И расскажу! Нас в семье, как ты знаешь, было двое детей: я и Ленька, брат мой старший.

– Дед Леня? – уточнила я.

– Ну да. А я такая приставучая была: куда он пойдет, туда и я. А ему это, конечно, не очень нравилось – он меня на семь лет старше, уже взрослый, а тут такая мелочь. Вот однажды собрались они с приятелями прогуляться. Идут они, значит, впереди, а я сзади зацепилась. Антоха, друг Ленькин, оглянулся и спрашивает: «А Лидка что, с нами, что ли?»

Брат тоже оглянулся, увидел меня и кричит: «Иди домой! У нас свои дела!»

А я противным голосом: «Я с вами. Мне дома скучно. А если будете меня прогонять, я родителям скажу, что вы курите!»

Ленька только рукой махнул. Но не сразу сдался: «Хочешь, – говорит, – я тебе две конфеты дам? А ты за это дома посидишь?» – «Вот еще!» – говорю.

Так и пошли. Они впереди идут, а я за ними. Дошли до кладбища.

Брат тогда мне говорит: «Ну что ты всё за нами плетешься? А вдруг сейчас из гробов веселые покойнички повылазюют?» – «Не, – говорю, – не повылазюют. Они днем мирные».

Видят они, что от меня никак не отвязаться. Пошептались. Потом Ленька мне и говорит: «Ладно, что с тобой сделаешь! Оставайся. А хочешь, мы тебя невестой сделаем?» – «Как это?» – спрашиваю. «Нарядим тебя красиво-красиво, фату тебе наденем. Хочешь?» Мне очень фату захотелось!

Тогда они с могилок по-быстрому всякой красоты натаскали: ленточек там, веночков, цветочков бумажных.

– Баушка! – завопила я. – Ужас какой!

– Ну подожди. Значит, нарядили они меня во всё это и восхищаются: «Ух ты! – говорят. – Настоящая невеста! Жалко, ты сама не видишь, как это красиво». Я тоже расстроилась. Тогда Ленька и говорит: «Беги сейчас домой, посмотри в зеркало. А потом вернешься». Ну, я и побежала. Иду по деревне, нарядная, счастливая, а бабульки на меня в окна смотрят – а я вся в ленточках «От родных и близких» – и крестятся, и крестятся… «Вот, – думаю, – как на людей красота действует!»

– И что? – спросила я.

– Да ничего. Леньке тогда здо-о-рово досталось! – бабушка вздохнула. – А теперь уж он сам…

Бабушка загрустила.

Мне захотелось вернуть ее веселое настроение.

– А я тоже однажды невестой была! – сообщила я заговорщицким тоном.

– Да ну! Когда это ты успела?

– А вот успела! У нас во дворе есть помойка…

– Юля!

– Ну погоди, бабуль, ну послушай! Ты-то поймешь!..

Бабушка успокоилась. Я продолжала: