Не по плану

«Как такое могло случиться? Как получилось, что все пошло наперекосяк? И она что сейчас сказала, что любит меня?!»

Станковский не нажал на курок — стреляли из-за деревьев за домом. Должно быть, они попали Лили в спину. Она лежала на земле лицом вниз и не двигалась. Марк видел, как в морозном воздухе от ее спины поднимается пар. От ее крови.

«Она не может умереть. Я не успел ей ответить. Она не может уйти. Наш план еще не завершен».

В голове у Марка не было ни одной мысли, он полностью переключился на автопилот. Он откинулся назад, ударив локтем по яйцам одного из удерживающих его громил. Мужчина застонал и упал на другого охранника, Марк этим воспользовался и вскочил на ноги. Он набросился на Станковского, и они оба упали на землю. Руки Марка по-прежнему были связаны, но это его не остановило.

— Ты грёбаный сукин сын, я тебе башку оторву! Мразь! — кричал он, а потом ударил его головой, сломав ему нос.

Охранники быстро оттащили Марка, и вместе со Станковским поволокли за дальний угол здания. Русский поднялся на колени и, вытащив платок, прижал его к носу, пытаясь остановить кровотечение.

— Понимаю. Эта женщина была тебе очень дорога, так ведь?

Марк лежал на земле, но ему все же удалось ударить Станковского ногой в лицо.

— Босс, давайте я его пристрелю! — крикнул чересчур ретивый охранник.

— Нет! Нет, у меня на них планы. Де Сант, я не знаю, как ты организовал это нападение, но ты ничего не добился. Девчонка мертва. И ей повезло. Тебе так быстро не отделаться. Твоя смерть будет медленной и мучительной, и ты будешь меня умолять, чтобы я тебя прикончил. Поднимите их! Подгоните машину!

Кто бы ни стрелял по ним из леса, они начали приближаться к амбару. Это явно были не люди Станковского, и Марк понятия не имел, кто они такие. Ему было плевать. Ему вообще на все было плевать. Он видел лишь его партнершу, его девушку, которая теперь лежала на земле лицом вниз и не шевелилась.

Двое охранников Станковского побежали в лес с другой стороны поляны, а остальные их прикрывали, держа неизвестных на расстоянии. В кустах, всего в двухстах метрах от того места, где Марк, Лили и Кингсли вели слежку за конюшней, был спрятан большой черный «Субурбан». Он несся по снегу, все время буксуя и скользя. Машина подрулила к ним, и все двери открылись. Марка и потерявшего сознание Кингсли швырнули на заднее сиденье, а Станковский забрался на переднее. Охранникам было приказано оставаться на местах и выяснить, кто, черт возьми, в них стреляет.

— Все кончено, мать твою. Ты разозлил не только нас, придурок. Кто-нибудь из них обязательно найдет тебя и прикончит, — прошипел Марк, когда машина рванулась вперед по снегу.

— Ты что-то не очень в этом преуспел. Я верю в свою удачу, и в то, что переживу этот день. А как на счет твоей удачи? — подколол его Станковский.

Но Марк уже его не слушал. Машина мчалась мимо конюшен, пули отскакивали от бронированных стёкол. Марк прижался головой к окну и принялся шарить взглядом по земле. Он увидел все так же неподвижно лежащую на земле фигуру Лили. Волосы выбились у нее из пучка, словно разметавшиеся по снегу языки пламени. Словно разлившаяся вокруг нее кровь. К ней подошел мужчина, опустился рядом с ней на колени, и Марк забился лбом в стекло.

«Я ее подвел. Единственную женщину, которая имела для меня значение; вообще единственное, что имело для меня значение. И я ее не уберёг. Это должен был быть я. Лучше бы это был я. Ну, почему это не я?!»

ДЕНЬ ДВЕСТИ ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ

— Corazón.

«Дорогуша. Принцесса. Дорогая. А теперь вот еще и «corazón». Что, блин, так трудно сказать «Лили»?!»

Когда мимо ее уха просвистела пуля, Лили реально подумала, что Станковский каким-то образом промахнулся. Так или иначе. Но не прошло и секунды, как вокруг нее снова засвистели пули, и она упала на землю, прижавшись к земле.

Стрельба продолжалась довольно долго. Вокруг раздавались выстрелы. Казалось, палят со всех сторон. В какой-то момент до нее донесся шум машины, но Лили не могла точно определить, откуда эта машина движется, с какой стороны. Она не осмеливалась поднять голову — в землю рядом с ней вонзались пули.

Лили не знала, сколько она так пролежала, прилично, судя потому, как болезненно взвыли все ее раны. На руке, бедре и особенно в боку. Интересно, сколько крови она потеряла?