Не по сценарию

– С чего ты решил, что я жду оправданий? Мой вопрос был вызван исключительно беспокойством о сыне. Если ты планируешь с ним видеться, я должна понимать, что за люди находятся в твоем окружении.

– Если? – переспрашивает Худяков, пригвождая меня к полу тяжелым взглядом. Признаться, мне даже становится немного совестно. Прозвучало это так, будто я сомневалась, что ему нужен наш ребенок.

– Ну, ты пока не делился со мной своими планами.

– Думал, тут и так все понятно. Я так понимаю, ты записала его на свою фамилию?

– Да, – настороженно отвечаю я.

– Я хотел бы это исправить. А отчество у него есть? Как он вообще записан в документах? Что с гражданством?

– Оно у него двойное. И в том свидетельстве, что предусматривает отчество, он Владиславович.

– Спасибо, – напряженно замечает Влад и вдруг весь подбирается. Заглядываю ему за спину.

– Арчи! Ты почему не спишь?

Артур пожимает тощими плечиками и, сладко зевнув, уверенно семенит к Худякову:

– Хай. Ам Артур, – представляется на английском. – Энд ху ар ю? Даз ит херт? (С английского: Привет, я Артур. А кто ты? Тебе больно?).

Перехватываю маленькую ручку, до того как Арчи успевает воткнуть палец в центр наливающегося на груди Худякова фингала. На Влада страшно смотреть… Кажется, нам все же придется ехать в больницу. У него вот-вот случится инфаркт.

– Ноу, ам…

– Арчи, Владу удобнее будет говорить с тобой на русском.

– А. Привет. Так тебе больно? – мгновенно переключается сын, взбираясь мне на руки.

– Совсем немного.

– У меня тоже есть синяк, – зевает во весь рот, мостясь головкой у меня на груди. Целую сына в макушку, не отводя глаз от его отца. Под ребрами бабахает так, что я тупо боюсь, как бы сердце не выпало нам под ноги.

– Ты весь в синяках, Арчи. Просто стихийное бедствие, а не ребенок.

– Что такое стихийное бедствие?

– Ураган, например. Это когда ветер такой сильный, что валит даже большие деревья. Или землетрясение. Это…

– Когда земля трясется? – догадывается сынок.

– Все ты знаешь, – улыбаюсь, задыхаясь от нежности.

– Когда я бегаю, трясется посуда в буфете.

– И я трясусь. Ведь только и жду, что ты опять расшибешь лоб.

– Так не жди, – предлагает Артур, заставляя нас с Владом расхохотаться.

– Ты чего подхватился-то, юморист? Пить хочешь? Или в туалет?

– На море!

– Рано еще. Поспишь еще чуть-чуть, и тогда. Точно не хочешь водички?

– Нет.

– Тогда беги в кровать. Я сейчас приду, тебя уложу.

– Пока, Влад, – бормочет Артур, на ходу засыпая.

– Пока, сынок.

Вот и как это пережить?

– Я пойду. Тебе тоже надо отдыхать, – сипит Худяков, когда в доме стихает шлепанье босых пяток по полу. – Пап!

Худяков-старший показывается из гостиной. Тут нет дверей, возможно, они с матерью слышали часть нашего разговора. Не знаю. Смотрит он как-то странно. Впрочем, учитывая обстоятельства, вряд ли я могла рассчитывать на одобрение. Он определенно осуждает меня за то, что я так долго скрывала от них Артура.

– До завтра.

Закрыв дверь, прижимаюсь носом к окну, провожая взглядом отбывших гостей.

– Дурдом. Расскажи хоть толком, что приключилось?! – требует мать.

Влад останавливается, давая какие-то распоряжения моей охране. Чудно. Но в этом он весь. Ему нужно все держать под контролем. И я вдруг отчетливо понимаю, что это его качество теперь, когда я столько лет за все отвечала сама, мне нравится еще больше. Как же хочется, как нужно порой даже самой сильной, самой самостоятельной женщине просто знать, что ей есть на кого положиться!

– Чуранова устроила мне сцену ревности.

– Со стрельбой?! Она не придумала ничего лучше?

– Ну, это ты у нее спроси.

– Нет уж, спасибо. Я теперь буду обходить ее десятой дорогой. А что Влад?

– Влад целиком и полностью покорен сыном. Я, кстати, обещала к нему зайти. Отложи свои вопросы до завтра, ладно?

– Конечно, милая. Иди, отдыхай.

Мама с жаром обнимает меня за плечи. Вдыхаю ее нежный аромат.

– Мам! – доносится нетерпеливый голос из детской.

– Аллах, он еще не уснул! – закатываю глаза.

– Беги, – понимающе улыбается мама.

Арчи вырубается, как только я ложусь к нему под бочок. Я против совместного сна с ребенком, но в эту ночь не могу себе отказать в удовольствии уснуть, уткнувшись в сладко пахнущую макушку сына. Так я точно высплюсь, зная, что он под моей защитой.

Интересно, что там у Худяковых? Влад говорил с Шуркой? Ей явно нужна помощь. Но скорее, тут помогут специалисты. Так и засыпаю, прокручивая в голове эту ночь.

Будит меня знакомый заливистый визг. И, конечно, логично, что я одна, раз Артур визжит где-то на улице, но все равно непонятно, как я не проснулась, когда он встал. Накинув халат, выхожу во двор и останавливаюсь, жадно впитывая в себя неожиданную картину: Влад с Артуром бесятся в бассейне.

– Еще! Влад, еще… – требует Арчи, карабкаясь вверх по груди отца. Худяков со смехом поднимает его над головой и снова швыряет в воду.

– Он пришел еще час назад, – замечает мама, выплывая из кухни.

– Ясно. Тебе помочь? – киваю на поднос в ее руках, на котором возвышается горка воздушных оладий, креманки с джемами и чашка кофе.

– Мне помогает Сергей Константинович.

– Кхм… Вот как.