Не подарочки для полковника. Воронцовы (СИ)

— Воронцов, надо съездить в аэропорт Внуково, встретить важного гостя. Только ты сегодня свободен!

Палыч намекает на то, что я всегда свободен и не обременен, потому что у меня нет ни жены, ни детей, ни дачи.

Хочу задать три вопроса: — Почему сейчас? Почему я? Неужели не нашли кого-то другого? — Хочу, но молчу. Я всегда при исполнении.

К сожалению, в нашем деле не принято спрашивать или говорить «нет». Куда бы ни послал начальник, туда и маршируешь. Желательно быстро и с песней.

— Хорошо, Палыч. Машина с водителем придет? Мне сегодня нельзя за руль.

— Понимаю, проходили! Ауди А8 уже ожидает у твоего подъезда! — сообщает с готовностью Григорий Павлович, и отключается.

— Однако, подсуетился начальник!

Открываю дверь квартиры, тут же вспоминаю о параде планет и о незваных гостях.

— Дорогие мои, — вхожу в гостиную, где Маша, Майя и мама накрывают на стол, — меня срочно вызвали на службу!

— Издеваешься? — Мария бросает в мою сторону гневный взгляд.

— Ни капли. Думаешь, погоны просто так дают? Нет, моя хорошая, это ты должность получила просто так, а мне пахать приходится, — добавляю в голос металл.

— Ну, знаешь, братец! — Маша хватает за руку сестру, тащит ее на выход из квартиры. По пути следования встречается с моей рукой и больно бьет по предплечью.

— Ма-ша, сдурела! У тебя силища, как у атлета, тебе не за хирургическим столом стоять, а самолеты сдвигать с места для книги Гиннеса, — рычу на нее.

— Я сама заслужила место заведующей хирургическим отделением, никто мне не помогал! То, что отец закупил для нашей больницы оборудование на кругленькую сумму и нашел спонсора для ремонта — всего лишь совпадение! Понял, мужлан?! Может, Полина тебя перевоспитает? А я умываю руки. Пока не извинишься, не подходи ко мне на расстояние в сто километров!

Девчонки исчезают в холле, а я тем временем переглядываюсь с родителями, поглощая как радиацию их укоризненные взгляды.

Сестры заглядывают в зал через пару минут, бросают виноватый взгляд на испуганного Лёшку, демонстративно прощаются только с ним, делая вид, что меня не существует.

— Племянник, бери завтра маму в охапку, и приезжайте к нам. Познакомим с твоими братишками, сестренками! Тебе понравится. У нас есть сад, белые кролики, лабрадоры. Кстати, лабрадориха Джеки недавно родила щенков. Любого выберешь! (Маша прекрасно знает, что я не люблю собак в квартире. Считаю, животным место на улице, в будке, а не на моем любимом диване. Крашенная зараза, мстит мне).

— У меня тоже есть брат Тошка, только я не знаю где он, — грустно выпаливает мальчик.

— Не удивлена ни капли, — Маша глядит на меня темными, почти черными глазами. — Миша, всё, что происходит сегодня, здесь переходит все мыслимые границы, — хватается за голову, качает ею усиленно.

Она едва сдерживается, чтобы не сказать больше, чем положено, но вовремя останавливается, вспоминая о ребенке. Тяжело вздыхает, убирает прядь волос за ухо, исчезает в холле. За ней исчезает и Майкина стройная фигурка.

Громкий стук извещает нас, что близняшки ушли.

— Миша, зачем ты так? После всего, что произошло, только это место заведующей отделением и ответственность за сотни чужих жизней вытащила твою сестру из глухой депрессии. Мы с папой не пошли бы на этот шаг, если бы не желали спасти дочь! Мария хороший хирург и она достойна своего места! Подумаешь, возраст! У нее есть замы, первоклассные хирурги в отделении, они ее всему научат.

— Я не знаю, что на меня нашло! — тру ладонью лоб. — Затмение или вчерашняя вечеринка, или… гляжу исподлобья на ребенка, — или всё, что свалилось на мою бедную голову сегодня. — Мам, — глажу мать по руке, — я обязательно извинюсь. Ты же знаешь, Машка меня простит за всё, чтобы я ни натворил. А сейчас мне надо решить массу своих неотложных проблем.

— Сынок, — папа касается моего плеча рукой, — может, я помогу решить твои проблемы? В отличие от сестер, ты всегда отказываешь мне в этом. Обижаешь старика и себя перегружаешь. Так нельзя, сердце оно не титановое, может не выдержать.

— Пап, прости, — с любовью заглядываю в синие глаза отца, вижу в них боль за меня. Становится жутко не по себе. Но ничего не могу с собой поделать, я неисправим. — Я сам.

— Хорошо, — отец встает из-за стола, так и не притронувшись к тарелке. — Мать, думаю, нам пора.

— Зря ты отказываешься от помощи отца, — укоряет меня мать.

— Люблю, но очень опаздываю, — целую маму в щеку и легонько подталкиваю на выход.

Родители следуют в холл, мы с Лешкой за ними.

— Ах, да, — внезапно вспоминаю про пацана, — может, заберете его с собой. Пусть погостит у вас!

— Что ты! — мама всплескивает руками, — у Алексея есть мать, без ее разрешения нельзя!

Вашу Машу! Нет, у него матери, — бурчу себе под нос. Но вслух не смею ничего сказать.

— Мишенька, я не поняла, у тебя есть еще один ребенок? Тоша? Где он? — мама заглядывает мне в душу, прожигает дыры у меня в груди своим янтарным горящим взглядом.

— Мам, давай я всё объясню завтра, когда вернусь со службы.

Родители уходят, остаемся с пацаном вдвоем ждать Полину. Проходит десять минут, теряю терпение.