Не подарочки для полковника. Воронцовы (СИ)

Обхватываю запястья пацана, трясу его как грушу.

— Зачем ты так поступил? Это нехорошо!

Заглядывает мне в глаза, спокойно берет мою руку, кладет себе на маленькую мужскую грудь.

— Полина, ты хорошая, я не хотел делать тебе больно. Ты очень папе подходишь. Помнишь, я спрашивал про женитьбу? Мама говорит, если бы папа был женат, тогда бы она нас к нему на лето отпускала, погостить.

Мальчик продавливает меня синим недетским взглядом и мне стыдно за себя. Я не права! Любой человек, даже маленький, имеет право на настоящего отца.

— Ты бы свою дочь отпустила, если бы ее папа был далеко?

Слова мальчика режут бритвой по живому. Дрожь по телу. Мои чувства близятся к взрыву. Торможу себя.

— Мой родной, хороший, спасибо. Но так нельзя. Надо учиться договариваться с взрослыми, они желают тебе только добра!

Обнимаю мальчика.

— Так вы поженитесь с папой? Тогда мама отпустит нас к вам уже на это лето!

— Вас? Два «не подарочка» за раз я не вынесу, — смеюсь.

— Поженитесь! — не унимается.

— Я подумаю, — отворачиваюсь от ребенка к отцу.

Беру Мишаню за руку, пересчитываю его загорелые крепкие пальцы. Рассуждаю о нашем будущем.

Почему бы нет? Полковник в коме, точно не помнит того, что происходило в последние часы. Убедить его в том, что он сделал предложение, но забыл, не составит большого труда.

После падения, Воронцов будет сомневаться в своих поступках, прокручивая события сотни раз, и мне там найдется местечко.

Тем более, что Леша подтвердит мои слова!

Ой, Полина! Очередная афера? Еще ты Шурочкиных обвиняешь. Они хоть дети, а ты взрослая баба. У пацанов есть оправдание — возраст.

А у меня? Тоже есть! Хочу стать счастливой бабой. И большой русский медведь точно сможет сделать меня такой.

Все равно он ни на ком не женится, зря пропадает! Если бы он был занят, тогда другое дело. Чужое не беру!

И мальчишкам помогу. Смогут отца навещать! — тут же нахожу благовидное оправдание своему странному поступку, который намерена совершить.

За дверью раздаются шаги нескольких пар ног. Дверь открывается и сердце замирает на мгновение, когда в палату входит рослая здоровая женщина с мальчишкой — копией Лешки.

Оборачиваюсь в поисках своего Леши — его нигде нет.

Зараза! Под кровать залез или в шкаф. Оставил меня одну, выкручиваться из неприятной ситуации.

— Полина Андреева… невеста Михаила Воронцова, — показываю на мужчину, беспомощно лежащего на кровати.

— Серафима Шурочкина — мать Воронцовских отпрысков. Кстати, где Леша?

— В одном из шкафов, — показываю пальцами на шкаф-купе и тумбу.

— Ну, он у меня получит!

— Вы уж не будьте так строги. Парень хотел с отцом познакомиться!

— Своих роди и воспитывай! Поняла!

Киваю. С интересом рассматриваю женщину. Огромные голубые глаза, крупные морщины, выдающие возраст, но не портящие женственную красоту немного грубоватого лица сорокалетней женщины, толстая светло-русая коса уложена по старинке на грудь.

— Хороший вкус у Воронцова! — бормочу себе под нос.

— Был! — Фима ревностно осматривает мои шорты, просвечивающие

под халатом.

— Так! — дверь открывается и в палате появляется врач. — Что за балаган. Все посторонние шагом марш. Вон!

— Антон, Леша, пойдемте. Пусть мама поговорит с вашим папой, — зову за собой мальчишек.

— Леха! — издает радостный возглас второй брат.

— Тоха! — шепчет вылезающий из шкафа первый брат.

Мать тут же показывает кулак сыну.

— Брысь!! — шипит на нас.

Надеюсь это она не мне.

Выходим, оставляя их одних — Мишу, Фиму и их непростое прошлое.

Уже за дверью разглядываю двух братьев. Как же они дружны друг с другом. Здорово, когда близнецы растут вместе. Нам с Виталиной, сестрой — близняшкой, так не повезло.

— Антон, познакомься, наша мачеха Полина. Она классная.

Протягиваю руку второму близнецу. С опаской сжимает мою тонкую руку своей загорелой.

Тяжело вздыхаю. Надеюсь, мы подружимся.

Если Леха — открытый добрый парень, то этот явно себе на уме.

Глава 18

Кома. Прошлое

Михаил

Я вынырнул из сна и сразу увидел ее — пухлые алые губы, голубые теплые глаза, порхающие темные ресницы, пышная грудь и две толстые русые косы. Как же хочется распустить ее волосы, зарыться в них пальцами. Уверен, они у нее мягкие, нежные, как и пальцы.

От массажа груди не отказался бы.

Мечтательно вздыхаю.

Врачиха замечает мой непристойный взгляд, подается назад.

— Цветочек, стой! — командую пересохшими губами, и сосед по палате Игорь громко заливисто смеется.

Девушка покрывается алыми пятнами.

— Я старший лейтенант медицинской службы Серафима Шурочкина! Разговаривайте по уставу, Воронцов, а то…

— Что?.. — дурачусь как пацан.

— Назначу снотворное на весь срок пребывания в медицинском пункте! Вот!

— Строгая ты, однако! — пытаюсь сгладить неловкую ситуацию.

— Вы! — поправляет меня решительно.

— Воды! Дай, пожалуйста, — хлопаю театрально глазками. У сестрички Машки научился.

— Я не санитарка! Сейчас позову.

— Хочу, чтобы ты своими целительными ручками принесла, тогда подействует.

— Не «ты», а «вы».

— Вон, рана почти зажила за неделю, и температура спала.