Не подарочки для полковника. Воронцовы (СИ)

— Уверен, девочке не повредит пятиминутное общение с родной мамой! — широкой грудью Сабуров оттесняет Петрова от дочери.

Пользуюсь моментом, снова ловлю Стефанию за руку, отвожу в сторону.

Присаживаюсь перед ней на корточки, беру ее лицо двумя ладонями, нежно заглядываю в огромные серые глаза, наполненные болью и отчаянием.

— Стефа, почему ты выбрала не меня?

— Нарочно!

— Что?! — перед глазами виснет пелена непонимания.

— Ты же меня любишь? — в детских глазах мелькает тень сомнения.

— Милая, я тебя обожаю! Люблю больше жизни, — ласково глажу нежную щеку малышки.

— Значит, не сможешь жить без меня?! Ты так говорила!

— Я не врала. Честное мамино! Не смогу жить без тебя. Ты мой свет и мой кислород.

— Тогда ты придешь жить к папе. Перестанешь ругаться на него, когда он приходит утром и пахнет духами.

Нервно мотаю головой. Закусываю нижнюю губу. Жутко боюсь разреветься перед зданием суда, где полным полно народа и корреспондентов с камерами.

— Детка, я правильно тебя поняла? Ты выбрала папу, потому что считаешь, что я приду жить к тебе и папе?

— Да! — кричит на весь двор дочь. — Тогда ты не бросишь папу! Мы будем жить как раньше.

— Милая, как раньше не получится! — не могу удержать влагу. Слезы бегут нескончаемым потоком по щекам. — Так сложно тебе объяснить, но папа больше не любит меня…

— Не верю! — визжит Стефа и бьет меня кулачком в грудь.

Закатываю глаза к небу, молюсь.

— Небеса, дайте сил промолчать!

Дают, поэтому молчу о вине Ивана, беру всё на себя.

— Хватит! — зло хрипит Ваня, забирая нашу с ним дочь себе.

Они уходят, а я остаюсь одна.

Совсем одна… с Виталиной мы поссорились два года назад… из-за Ивана!

Достаю из сумки мобильный, набираю Виту, слушаю ее красивый поставленный голос.

— Поля, это ты? Не молчи. Скажи хоть что-нибудь? Как ты? Как Стефа?

Услышав имя дочери, впадаю в настоящую панику. Выключаю мобильный. Еду домой.

Как домой? В квартиру, подаренную когда-то моим отцом Стефе на день рождения. Теперь здесь буду жить я. А дочь осталась в доме, который был куплен тоже на деньги моего отца.

Петров не заработал ни копейки! А сейчас хочет присвоить себе всё, что заработал мой отец и подарил нам!

Кажется, он готов мстить мне до последней капли крови… моей.

Приезжаю в новый дом. Оглядываюсь по сторонам — пусто как на Марсе. Проверяю на кухне шкафчики, кроме ликера ничего нет, но и этого достаточно, чтобы утолить печали. Достаю из чемодана алое платье, надеваю на голое тело. Алый — наш любимый цвет! Мы с близняшкой Виталиной его обожаем!

Босиком в тонком алом платье, кружусь по полупустой огромной квартире. Мурлыкаю себе под нос знакомые мотивы.

Не понимаю себя, не осознаю, не знаю, что делать, как жить-то дальше?

Я же, как забеременела, бросила работу детектива, потому что Петров настоял.

— Это опасно для нашего сына.

Ну, хоть здесь я ему отомстила, родила не сына, а дочь. Ухмыляюсь довольно

Денег было мало, один Ваня не обеспечивал даже часть наших расходов на быт. Тогда я пересилила себя и пошла работать под крыло сестры, в отцовский бизнес.

Бизнес выплюнул меня очень быстро. Оказалось, мы с ним несовместимы. В общем, не справилась.

О том, чтобы вернуться на службу в полицию не было и речи, слишком свежи были «раны», нанесенные служебным расследованием о подмене двух близняшек Андреевых. Мой бывший начальник, по совместительству родственник — муж сестры, которого мы с ней тогда очень нехорошо подставили, так и сказал: — Андреева, я приложу все силы к тому, чтобы тебя нигде не взяли ни в один участок.

— Я не Андреева, а Петрова, — ощетинилась в ответ, пытаясь защититься.

— Не суть. Надеюсь, ты меня услышала!

Я его услышал… в результате стала домохозяйкой.

Я — Андреева Полина, подающая огромные надежды сотрудница полиции, неплохой детектив, превратилась в самую обычную домохозяйку!

Купи, приготовь, постирай, поиграй, сбегай-подай, — мой жизненный лозунг, мое разочарование на девять долгих лет.

Моим миром, моей Вселенной, моей отдушиной стала она — доченька. Если бы не она, я бы точно сошла с ума. Что и происходит сейчас…

Мой мир разрушен, разлетелся на осколки.

Не понимая, что делаю, выхожу на балкон, забираюсь на перекладину.

Просто играю, пробую удачу на вкус, и страшно удивляюсь, когда крепкие руки хватают меня за бедра, тащат на себя.

Падаю на спину, в полной уверенности, что удар будет мощным. Но вместо тверди ощущаю под собой живое человеческое тело, судя по некоторым пунктикам — мужское!

Проворно переворачиваюсь на живот, и тут же оказываюсь лицом к лицу с мужчиной.

Симпатичным, надо сказать.

Глава 4

Полина

У нового соседа объявляется и сын. Кажется, полковник не очень рад. Но когда он предлагает поселить у меня найденыша, я прямо прихожу в шок.

— Вот это запредельная наглость!

Ясное дело выгнать ребенка на улицу не решаюсь. Сразу представляю на его месте собственную дочурку.

Мужчина в боксерах взирает то на меня, то на мальца. По синему пристальному взгляду соседа понятно, что он пытается придумать выход из непростой ситуации. Как назло мыслительный процесс заторможен вчерашним праздником.