Не подавай виду

Лена сидела будто примерзнув к стулу, а Ян закончил разбираться с разноцветными кубиками и притих, будто понял, что между родителями происходит нечто скверное. Наконец Илья снова сел напротив жены и сказал:

— Теперь второй вариант: мы завершаем этот разговор и начинаем собирать себя по кускам. Идем к врачу, просим помощи, откровенно говорим с родителями, перестаем общаться с непонятными людьми, которые лучше знают как нам жить. Потом на пару недель втроем, без мобильной связи и интернета, уезжаем в Суоми, на озера: у нас там есть знакомые, которые сдадут дом на берегу. И клянусь тебе никогда не напоминать об этом и тем более не упрекать: я сознаю, что тоже виноват.

— Ты уверен, что все это чем-то поможет?

— Нет, Лена, я ни в чем не уверен, ничего не обещаю и не гарантирую. Но это все, что я могу тебе предложить, — или ты остаешься моей женой и матерью Яна, или мы больше друг для друга не существуем. И срок на размышление у тебя до завтрашнего утра, обратного пути не будет.

Он допил кофе, взял Яна на руки и ушел в комнату. Что Лена делала до наступления ночи, Илья не знал. Поиграв еще немного с сыном, помыв и переодев его ко сну, он позвонил родителям и лишь тогда заглянул в спальню к жене.

— Ты сегодня будешь спать с Яном или я?

— Давай я, ты же вчера им один занимался, — вяло ответила Лена. — Илья, можно тебе еще кое-что сказать?

Илья безмолвно сел рядом с ней на кровать, так, что их руки почти соприкоснулись, и выразительно на нее посмотрел.

— Ян тебе в самом деле так дорог?

— Да, Лена, и в немалой степени именно потому, что его родила ты. Мне не надо ни других женщин, ни детей от них. Ну что, ты мне веришь? Ты хоть немного успокоилась?

— Не знаю... Я понимаю, что все испортила, что принесла тебе много боли, но поверь: мне самой сейчас плохо. Мне приходится делать тяжелый выбор, и я очень рассчитывала на твою помощь. Надеюсь, что ты когда-нибудь меня простишь.

Она вопросительно посмотрела на мужа, и он сказал:

— Лена, я считаю, что простить человека, по-настоящему простить, без всяких побочных мотивов, можно только в одном случае — если он тебе больше не нужен. Это по сути и есть ознаменование, что чувства умерли, этакая вишенка на поминальном пироге. Вот и думай, хочешь ли ты такого, а я могу сказать одно: ты мне еще нужна.

Напоследок Илья уложил сына в кроватку и произнес:

— Спокойной ночи, Лена. Я буду ждать твоего решения.

Глава 14

Илья проснулся от громкого плача Яна и, протерев глаза, с ужасом увидел, что на часах уже больше десяти утра. По-видимому, из-за тяжелой ночи он в полудреме выключил будильник, который зазвонил к первому кормлению ребенка, и сразу опять провалился в сон. Радиоустройства у супругов не было: оба решили, что в маленькой квартире оно ни к чему, а Ян начинал плакать только когда был очень голоден или болел.

— Хорошо выспался, папаша хренов, — произнес Илья сквозь зубы, едва не ударив себя по лицу. Он бросился к сыну и увидел, что Лены в спальне нет, а ее постель аккуратно застелена.

«Нет, об этом потом будем думать» — тут же сказал себе Илья и подхватил Яна на руки. Лицо мальчика было уже малиновым от напряжения, глазки опухли, голос немного сел.

— Все, все, я здесь, я с тобой, — торопливо заговорил Илья, поглаживая пушистую голову ребенка. — Не надо плакать, мы сейчас будем умываться, завтракать, а потом обо всем подумаем...

Ян слегка отвлекся, затих, и Илья понес его в ванную. Там он автоматически приметил, что с полочки исчезла зубная щетка жены и ее гребешок с затейливой ручкой, украшенной цветной эмалью. Подмыв ребенка, он, как был с постели, босиком, в трусах и майке, отправился с ним на кухню и начал соображать.

«Так, молоко в семь часов мы уже пропустили. Что теперь делать, сразу кашу или все-таки дать молоко? Наверное, лучше кашу, а если захочет добавки, тогда уж и молока попьет».

Илья залил смесь кипятком, и пока она настаивалась, позвонил на работу и сообщил, что сегодня не придет.

— У меня сын заболел, — сказал он первое, что пришло в голову, хотя прежде не любил подобные отговорки. Однако в его голосе, по-видимому, проскользнуло нечто такое, что начальник даже не спросил про жену и лишь пожелал, чтобы все поскорее уладилось.

После этого Илья покормил Яна и дал ему старый журнал. Пока мальчик увлеченно рвал страницы и шуршал ими, он наконец смог позавтракать сам, а когда уже помыл посуду, неожиданно позвонила Майя.

— Да, мама, — механически ответил Илья. — Что случилось? Как там отец?

— У нас все ничего, уже выправился. А вот вы как? У меня что-то сердце еще с вечера не на месте. Ну что ты молчишь-то? Позови сюда Лену!

— А Лены нет, — наконец промолвил Илья.

— Как нет?

— Ну так, она ушла.

— Что значит ушла? Ну сколько можно из тебя вытягивать? — возмутилась мать. — Ты что-нибудь предпринял?

— Да что мне предпринять-то, мама? Лены здесь нет, а я с работы отпросился, с Яном сижу.

— Погоди ты с работой! Ты хотя бы ей позвонил? Надо же узнать, где она и что с ней!

Однако сын ничего не ответил, и Майя спросила уже со страхом:

— Илюша, да что у вас произошло?