Не пойду в шпионы!

Нот остановился в метре от мохнатого шлагбаума и вдавил кнопку на руле. В тишине тропической ночи рев клаксона противно отозвался во всем организме. Раз, другой, третий. Потом раздался крик часового:

— Проезд закрыт. Приезжайте утром.

Нет, автомобильный гудок — фигня. И тепловозный тоже. Когда за спиной орёт возмущенный колонизатор, жидко срутся даже пароходы.

— Ты там охренел, мальчик? Убирай нахер свою загородку. Второй раз повторять не буду. Видишь — рация? Сейчас возьму микрофон и вызову сына с его головорезами. И одним блокпостом на дороге станет меньше.

Уверенности в голосе часового стало заметно меньше.

— Но мы… Мы же пограничная стража сэра Леопольда Оппенмайера…

— С твоим хозяином мы договоримся. Потом. Вот только лично тебе с того уже не будет ни холодно, ни жарко. ОТКРЫВАЙ!

— Сейчас, позову господина сержанта, — совсем упавшим голосом промямлил часовой.

Но сержант уже проснулся сам. Да и посмотрел бы я на человека, который продолжит спать в таком шуме. На сержанте даже было некоторое подобие формы, быстро и не очень ровно надетой, но все равно выглядел он солидно. По здешним понятиям.

— Да, сэр! Сейчас откроем, сэр! Это для всех остальных закрыто, а для вас — всегда. С этим идиотом-постовым я сам поговорю, сэр.

Тем временем еще двое выскочили из обложенного мешками домика и побежали открывать шлагбаум. Было видно, что они стараются, но спросонья и с перепугу получается не очень. Пару минут они отпирали огромный амбарный замок, соединявший петли троса, которым были смотаны столбики и бревно шлагбаума, потом снимали сам трос. Наконец, мохнатое бревно поползло вверх.

Из окна джипа высунулась кисть руки с зажатой между пальцев двадцаткой. Сержант проворно выхватил банкноту и посмотрел вслед отъезжавшей машине, вытирая пот. То, что деньги держала не холеная рука ван дер Пирса, а мозолистая клешня Андреича, его не смутило. Деньги — они и в Новом Мире деньги, а кто их дает — дело десятое.

Мы отъехали уже довольно далеко, когда Нот протяжно выдохнул:

— Вот не за что их убивать. А насколько проще было бы…

— Для сотрудника Ордена и героя, который воюет с работорговлей, вы сейчас говорите странные вещи.

— Я в первую очередь военный, привыкший решать проблемы наиболее эффективными методами. А вам спасибо, мистер, выручили.

— Ничего сложного, просто хорошее знание рабской психологии. Признайтесь, боялись, что я что-нибудь этакое выкину?

Андреич молча снял свой наган с боевого взвода и убрал в кобуру.

— Боялись. А зря. Даже если бы выгорело, а вероятность такая невелика, прямо скажем, просто сама идея быть спасенным людьми этого дуболома Оппенмайера… Да меня здесь уважать перестанут! Да я сам себя уважать перестану!

— Я очень рад, что на этом этапе наши интересы совпали, — дипломатично сказал Андреич, и разговор угас.

14.

Долгая ночь заканчивалась. Темень за окном посерела. Дорога становилась все лучше и лучше, временами были видны следы работы бульдозера. В низких местах под колесами хрустел гравий, а однажды мы даже увидели подобие дорожного знака. Стрелка показывала, что Браззавиль где-то там. Слово было написано на каком-то местном диалекте, или просто с ошибками. На расстояние до Браззавиля доски не хватило.

Нот пару раз клюнул носом, и я предложил его сменить за рулем. Типа сам успел поспать, в рабстве находясь, а моему освободителю неплохо бы отдохнуть. Вдруг война, а он устамши? Охранник не стал кочевряжиться, устроился на пассажирском сидении, надвинул бейсболку на лицо и задремал. Да, есть разница в комфорте между орденским дефендером и эти чудом американского автопрома. Там даже мне ноги девать некуда, а здесь можно хоть с девочкой на коленях… устроиться, да.

— Корнелиус, расскажите, что там дальше по дороге, к чему готовиться?

— Дальше будет еще один блокпост, километров через пятьдесят, примерно. И мне бы очень не хотелось там оказаться.

— А нам без вас?

— Я бы никому не советовал туда соваться без пары танков. Тот пост, что мы недавно проехали, находится на земле одного хитрого засранца, у которого ничего нет, кроме наглости и двух десятков плохо обученных оборванцев. Но он понимает, что жив ровно до тех пор, пока не зарывается, пока затраты на проезд дешевле военных действий. А второй пост держит очень сильная группировка конченых отморозков. Они ничего и никого не боятся, соответственно и на посту ведут себя совершенно по-хамски.

— Могут ограбить?

— Могут отвести за пост и там грохнуть. Просто потому, что им понравилась твоя машина, к примеру. У меня маловато силенок с ними бодаться, поэтому готовую продукцию вывозит заказчик. Отправляет вооруженную колонну с бронетехникой, и то их иногда пытаются пощипать.

— Успешно?

— Как когда. С учетом того, что с другой стороны там такие же отморозки за рычагами, иногда получается очень шумно.

— Понял. А что за объездная дорога, и почему вы уверены, что там нас не прихватят?