Не поле перейти

Спустя несколько дней он объяснил Борбу, что только благодаря его, Брегберга, стараниям расстрел заменен посылкой на фронт. Так Борб стал солдатом.

Все это происходило в Мюнхене, где жил Брегберг, где и сейчас находятся его жена и взрослые дети. Но сам он не решился остаться там. О его жестокости знали многие. Он ведь расправлялся не с русскими или поляками с немцами.

В те времена дочь эсэсовца Хильда Мария, без ума влюбленная в Брегберга, была его сожительницей. Ее мать умерла, а отец не вернулся с фронта. Она осталась единственной наследницей капитала, полученного от продажи произведений искусства, награбленных отцом в странах Европы.

Брегберг, еще раньше изменив фамилию и своевременно убравшись из Мюнхена, склонил к бегству и Хильду Марию. Он и помог ей купить отель на берегу Рейна.

Держа Хильду Шредер в страхе перед разоблачением, Брегберг постепенно прибирал к рукам все дела отеля. Помогала ему в этом и экономка Сильвия.

Еще совсем девчонкой она мечтала о личном счастье. Может быть, потому, что была некрасива. Ее отец, мелкий почтовый клерк в Гамбурге, не мог дать ей ни должного образования, ни приличного платья.

Она решила купить счастье. Тысячи девушек идут в публичные дома, года три-четыре копят деньги, а потом уезжают подальше от постылых мест, где гибла их молодость, и, тщательно скрывая прошлое, выходят замуж. Говорят, они становятся любящими женами и матерями, умело сводящими концы с концами в семейном бюджете.

Сильвию такая перспектива не устраивала. Она мечтала о больших деньгах, о сказочных путешествиях с любимым. Он тоже будет ее любить. Деньги заставят.

Оставалось решить, где взять деньги. И она решила.

Решила идти тем путем, что и тысячи таких же бедных, как она. Только она умнее Она будет жестоко и беспощадно отнимать у своих клиентов все, что они имеют. Будет действовать бесшумно и ловко, как японка. Она видела это в кино. Научится изощренной любви, станет выполнять любые садистские требования Но мгновенно действующее снотворное будет всегда своевременно опущено в бокал.

У Сильвии не было комнаты, не было нарядов. Начинать с улицы не хотелось. И ей повезло. Ее взяли в переулок Гербертштрассе.

Я был в этом гамбургском переулке. Если свернуть со сверкающего, огненного Реппербан, где сосредоточены сотни ночных ресторанов, баров, публичных домов, если свернуть на малоосвещенную улицу и идти по правой стороне, минут через пять увидишь переулок, загороженный стеной. Оставлен только узенькич проход - одновременно не протиснуться и двоим.

С противоположной стороны - такая же стена. Ни одного фонаря, ни одной лампочки на домах. Тускло светятся огромные витрины. А за стеклом - живой товар.

Раздевшись, впервые вышла на витрину Сильвия, когда ей исполнилось семнадцать лет. Пришла сюда, полная надежд, сил и злобы. А главного, что требовалось, - красоты - не было. Не было и спроса. Но зря занимать место на витрине нельзя. Место стоит денег.

На нее снижали цену, пока не определилось, чего она стоит в действительности.

Четыре года в переулке Гербертштрассе не принесли ей накоплений. И вырваться оттуда она уже не могла.

Неожиданно появилась надежда. По совету некьх влиятельных лиц гамбургские проститутки подали петицию городским властям с требованием улучшить условия их жизни. Требование признали справедливым.

На муниципальные деньги, то есть на средства налогоплательщиков был построен эротический иентр. Так он официально и называется. Огромными огненными буквами бьется на Реппербан это слово: "Eroszentrum".

Вход с фотоаппаратами запрещен. Женщинам вход запрещен. Полутемный и кривой проход под аркой ведет в огромный двор, образованный домами с однокомнЪтными квартирами. А во дворе лабиринты из множества хаотично расставленных тонких железобетонных ширм. Здесь идут предварительные переговоры, ведется торговля. А потом вспыхивают и тут же гаснут одинокие огни в окнах.

Строительство, эротического центра было хорошо продумано. Не всякий потребитель захочет вести переговоры где-то во дворе за открытыми ширмами. Да и женщину нельзя заставлять целыми сутками бродить в этих катакомбах. Ведь неизвестно, когда именно она потребуется - на рассвете, среди дня или глубокой ночью. Заботясь о всеобщем удобстве, устроители "центра" создали принципиально новую и оригинальную систему, которой, как они компетентно утверждают, не имеет ни одна страна мира.

На каждом подъезде написаны имена проживающих в нем женщин. Стоит нажать кнопку звонка, как раздвинется занавес находящейся рядом витрины и появится та, которую вызвали. Если не понравилась, можно нажать следующую кнопку, потом третью, четвертую, и будут бегать на эту витрину женщины со всех этажей, сменяя друг друга, будет снова и снова раздвигаться занавес, пока не остановится на ком-либо привередливый покупатель. А если все обитатели подъезда не придутся ему по душе, он пойдет к следующему, а когда кончатся подъезды - к соседнему дому. Все здесь продумано до деталей во имя удобства потребителей.