Не последний волшебник

— А истина, как известно, в вине, — засмеялся бармен.

— В коньяке, — уточнил Алексей.

— Понял, — откликнулся бармен.

Алексей выпил, жестом показал повторить. Посвежело в груди. Все ерунда. Разберемся. Надо жить. Еще выпил. Совсем хорошо. Много интересных женщин в зале. Просто россыпь. Такое не часто бывает. Надо воспользоваться. Расправил плечи, нацепил насмешливую полуулыбочку, сразу почувствовал, заметили, поглядывают игриво, кошечки. Можно выбирать.

Он опрокинул залпом еще рюмку. Повело. Зацепил взглядом одну. Хорошенькая. Носик короткий. Рот большой, пухлый, движения нежные, естественные. В компании, но вроде как и одна, без кавалера. То что надо. Сейчас музыка заиграет, и надо идти. Он элегантно и проворно проберется между столиков, раскованный, спортивный, шагая, будет ловить ее взгляд, она непременно его заметит, как только начнет он свой путь, и будет поглядывать чуть настороженно, скрывая любопытство и зарождающийся интерес…

Его опередили.

— Что же вы делаете, Алексей, что же вы творите. — Володин подсел рядом, в строгом сером костюме, в галстуке. Он казался моложе своих лет.

— А вы что, не видите, что‑ли? — усмехнулся Алексей.

— Мы тут все пытаемся спасти вашу карьеру, а вы куролесите.

— Не надо спасать то, что обречено.

— Вам все равно, что будет с Морозовским, с вашим другом Антоном?

— Нет, мне от души жаль их всех и себя тоже. Мне очень плохо сейчас.

— Я вижу.

— И что? Я могу сделать только то, что не делать ничего. Самое мудрое — Алексей жестом показал бармену налить еще.

— Вы на «Брахмапутру» смотрели?

-Cмотрел, не успокаивает. Я продал ее сегодня утром.

— Казенную картину?

— Плевать мне. На все плевать.

— Вас под суд отдадут. — удивился Михаил Юрьевич.

— Но сначала я погуляю. — Алексей обдал его коньячными парами.

— Алексей, у вас есть пистолет?

— Есть. Как офицер, я наверно, должен застрелиться, но я не буду.

— Отчего же.

— Буду пить, развратничать и опускаться. Я попробовал — мне нравится. Это тоже повод, тоже жизненный выбор.

— Как мне нехватает моей трости. — досадливо протянул доктор. — Жаль. Я очень на вас рассчитывал.

— Ну зачем я вам нужен? Что я могу сделать?

— Что предусматривает ваша профессия.

— Убить Януса? Что, я?

— Довериться больше некому — загрустил Володин.

— Что за чушь! Kому это нужно?

— Так вы едете сo мной или нет?

— Я никого убивать не собираюсь. Морозовского вы не спасете и змея этого вы не поймаете. Если он хочет быть богом — пусть, флаг ему в руки.

Однофамилец хоккеиста посмотрел на профессора с таким раздражением, что тот вполне прочувствовал врожденную неуживчивость характера, помноженную на опьянение.

Он вышел в вестибюль и зашел в туалет. Володин двинулся следом. Мальцев сунул голову под кран.

— И потом Михаил Евгеньевич, вы меня пугаете. Вдруг вы и есть Янус. — оторвался от умывальника Алексей.

— Алеша, он может быть мной, тобой или кем‑нибудь еще. А может быть всеми нами вместе.

— Так что ему нужно? — несколько пришел в себя Алексей.

— Самое страшное, что он сам не знает, что ему нужно. Он силен ради самой силы.

— А как же ваш абсолютный разум? Чего же он дремлет — то?

— Он не дремлет. Он ждет. Что из нас с вами получится.

— А–а. — Алексей махнул рукой. Он сейчас казался безликим, никаким. Вошел в зал, выпил рюмку, скрипуче ткнулся головой в руки, покоящиеся на столе.

— Я уверен, и я все ещё не теряю надежды, что мы раздобудем портрет нашего Януса. Но, надеюсь, Антон, что ты мне в этом поможешь.

— Как?

— Попытаемся разговорить Балинова.

«Так нас к нему и пустят» — подумал Антон и представил выражение озадаченного лица Володина, столкнувшегося с охраной клиники.

— Видишь ли, Антон, — сказал Володин, как бы отвечая на его мысли, — ты просто загипнотизируешь охрану. Я тоже приложу свои паранормальности… Наша работа, я имею в виду — наша нынешняя работа, — найти и обезвредить Януса. — Он сказал это так значительно, как будто делает гениальное открытие. — Люди имеет право быть под защитой от вторжения в их мысли. Представь себе, тобой кто — то управляет извне; а Янус если осуществит задуманное, сможет проникнуть к тебе, ко мне, к каждому из нас…

Володин посигналил фарами впереди ехавшему, обогнал его, затем свернул налево.

Антон прочистил нос, повернулся к окну, с полминуты смотрел на обгоняющие друг друга автомобили. Наконец он услышал тихий голос Михаила Евгеньевича.