Не повышай на меня голос, птичка

— Ты, — резко поправляет меня Павел, вынуждая посмотреть на него. А когда наши взгляды пересекаются, мое сердце начинает биться чаще. — Хватит выкать, Тань, а то мне уже не по себе. Тридцать лет это не приговор, — забавляется он, возвращая расслабленную обстановку.

Моему спасителю сорок пять, Павел Александрович старше меня. Намного. Только вот он усердно игнорирует данный факт, отшучиваясь более меньшим возрастом. Но для своих лет Павел весьма красивый и ухоженный мужчина.

Темные волосы. Острый подбородок. Высокие скулы и волевые брови, под цвет темно-карих глаз. Да и отсутствие щетины на лице снимает лет пять от его возраста. А мускулистое телосложение окончательно сбивает с толку. Но все же он старше меня и весьма благороден в своих поступках, поэтому «тыкать» ему крайне неудобно.

Да и к тому же, несмотря на совместное проживание, он все еще чужой для меня.

— Прости, — заставляю себя наплевать на правила приличия, — я не хотела задеть твое мужское эго, — игриво подмигиваю собеседнику и беру горячую кружку в руки.

— Так то лучше.

Закончив с трапезой, я начинаю убирать со стола, в то время как мужчина отвлекается на телефонный разговор.

Витая в мыслях, даже не слышу о чем он говорит и полностью погружаюсь в процесс мытья посуды.

— Что ты думаешь на счет того, чтобы сходить на благотворительный вечер? — громкий голос Павла возвращает меня в реальность. — В качестве моей спутницы?

Домываю тарелку и, выключив воду, вытираю руки полотенцем.

Спутницы? Хотя… Почему бы и нет? Я скоро разговаривать разучусь в четырех стенах.

— Я с удовольствием, — поворачиваюсь, опираясь поясницей о выступ столешницы.

На его лице растягивается наглая ухмылка. Обольстительный мужчина. Весьма обольстительный.

— Тогда у меня есть для тебя подарок, — кивает в сторону зала, где я замечаю на столике пакет с фирменным логотипом. — Я хочу, чтобы ты сама взглянула.

Прикусываю нижнюю губу, пытаясь удержаться от соблазна, но любопытство оказывается сильнее и я отталкиваюсь от стола, направляясь к манящему объекту.

— Что там? — с ноткой игривости интересуюсь я и беру пакет.

На что Павел молча складывает на груди руки в ожидании моих дальнейших действий.

Не выдержав его пристального взгляда, я все же заглядываю внутрь и, подцепив пальцами тонкую струящуюся ткань, достаю…

Платье. Очень красивое, с не менее красивым ценником, который отсутствует. Но догадаться сколько оно стоит по бирке с итальянским брендом не сложно. Да и по квартире понятно, что хозяин не доставщик пиццы.

— Паша… — убираю наряд обратно, — я не могу принять это.

— Не нравится? — вздрагиваю и делаю шаг назад, не ожидая, что он окажется так близко.

Кажется, у него есть суперспособность незаметно оказываться рядом и заставать меня врасплох.

— Нравится. Очень нравится. Но это неправильно, — отрицательно качаю головой. — Мы не в отношениях и подобные подарки неуместны.

Протягиваю ему пакет, но он остается неподвижен. За исключением пальцев, которыми он начинает барабанить по предплечьям.

— Я никогда не делаю того, чего не желаю, — звучит как предупреждение. — Если не принимаешь, — кивком указывает на бочок, — выкинь сразу в мусорку.

Я делаю быстрый глубокий вдох, прежде чем выпалить:

— Нет! Я не выкину! Издеваешься?

— По-моему наоборот, — засунув руки в карманы брюк, Паша делает шаг навстречу. — Надень его, Тань. Я хочу увидеть, как оно будет смотреться на тебе.

Этот мужчина не так прост.

Успевает мелькнуть в моей голове, после чего тяжелый аромат мужского парфюма уже нагло проникает в меня через ноздри, окутывая горьковатым теплом изнутри.

Я опускаю глаза, испытывая странное искушение подразнить его.

— Надену, — отвечаю уклончиво и хитро стреляю в него взглядом. — Но только на один вечер.

По рукам пробегают колючие мурашки. Я сдаюсь.

И ему это нравится.

Губы мужчины растягиваются в ленивой ухмылке.

Разве могу я вести себя как-то пренебрежительно с этим человеком? Он спас меня, когда я уже замерзала на обочине дороги. Когда я уже не надеялась, что смогу дышать. И тем более получать подарки. До Павла в моей жизни подобные вещи могло позволить себе только одно чудовище. Дежавю? А может судьба у меня такая?

Знала бы я, чем все это закончится, мечтала бы, чтобы в ту роковую ночь джип Хаджиева переехал меня. А не остановился… Лучше бы я погибла тогда, чем испытала боль и унижения, что предоставила мне его мать.

***

Дверца машины открывается, а я испытываю дикое желание сжаться комочком и исчезнуть.

— Выходи, — строгий бас звучит как приговор.

— Прошу вас… — впиваюсь в мужскую руку своими холодными пальцами, совершенно забывая о том, что абсолютно голая. — Я исчезну, Марат больше не увидит меня, только дайте мне одежду…