Не повышай на меня голос, птичка

— Отпусти, — хрипло шепчет Тата и слабо упирается все еще дрожащими руками мне в грудь.

Тяжело вздохнув, я отталкиваюсь от ствола дерева и отхожу на пару шагов назад, давая ей личное пространство.

Не глядя на меня, Тата аккуратно опускает вниз юбку и с полным отвращением на лице вытирает своими трусами остатки моей спермы, затем выбрасывает их в неизвестном направлении, а после поднимает с земли лифчик и блузку. Она ловко упаковывает свои сиськи обратно в кружево, накидывает на плечи струящуюся ткань и с гордо поднятой головой направляется обратно в сторону машины, на ходу застегивая пуговицы.

Ухмыльнувшись ей в спину, я тоже убираю свой член обратно в брюки и неспешно направляюсь вслед за ней.

В машине также никто из нас не произносит ни слова после нашего бурного траха. Тата всем своим видом показывает, как сильно сожалеет о том, что позволила себе хорошо кончить на члене человека, которого ненавидит. Но я игнорирую ее дерьмовую ложь. Она не сожалеет. Птичка хотела этого не меньше меня.

Минут через пятнадцать машина останавливается у дома, прежде чем один из моих людей открывает дверь.

Тата переводит взгляд на меня.

— Где мой сын?

— Отведите девушку в ее комнату, — не обращаю внимание на нетерпеливый тон ведьмы, отдавая приказ своему человеку, — и проследите, чтобы до моего приезда она не покидала границы территории.

Охранник кивает и протягивает Тате руке, но та, вздернув подбородок, демонстративно не замечает этот жест и выходит из машины самостоятельно, вульгарно дефилируя задницей в сторону моего дома. Она дома. Наконец-то. Ненадолго могу позволить себе расслабиться и решить проблему в виде ублюдка Шабазова и только потом смогу спокойно обдумать вопрос и понять, что будет дальше. Пока слишком много раздражителей и очень мало ответов. Но я обещаю себе, что разберусь со всем и вытащу все дерьмо на поверхность.

Глава 44. Ванюша

Тата

На нетвердых ногах несусь по выложенной мозаичной плиткой дорожке, едва сдерживая нервные слезы и проклиная себя за то, что я снова рядом с ним стала слабой. Поддалась похоти. Ну сколько можно? Что я за дура такая? Как излечиться от чувств к этому мужчине?

Столько лет прошло, а я снова с разбегу на те же грабли! Вот почему я за все это время не могла натрахаться вдоволь, чтобы тошнило меня от каждого прикосновения этого ублюдка. Но нет же, меня не то, что не тошнило, мне было мало, хотелось чтобы его руки бесконтрольно сжимали каждый сантиметр моего тела. До дрожи в собственных конечностях.

Тяжелый вздох рвётся наружу, прежде чем я уверено переступаю порог величественного дома в стиле ренессанс, совершенно наплевав на обстановку вокруг. Это все не важно. Да и ругать себя уже смысла нет, ведь с каждым новым шагом все мои мысли занимает только один вопрос. Где мой сын?

Однако я даже не успеваю поднять шум, как слышу детский смех. Смех! Слава богу!

Не теряя ни секунды времени, я срываюсь с места, оставляя позади себя так же ускорившийся шаг охраны, что преследуют меня от самой машины Хаджиева. Пошли они все к чертовой матери! Все!

Часто дыша, я вбегаю в просторный зал со светлыми бежевыми стенами и нежным голубым интерьером в позолоте, среди которого я замечаю женщину. Молодую и привлекательную между прочим. И какого-то черта мой сын заливается смехом на руках у этой самозванки.

Хаджиев совсем охренел?

Глупая ревность захватывает меня с головой, и я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не закатить истерику. Ревность из-за сына. Но от мысли, что это очередная пассия Марата мне все же становится дурно. И вот только после этого предположения на меня обрушивается неприятная и пугающая догадка: а что если Хаджиев все знает? Что если он все спланировал и теперь специально мучает меня, а когда насытится моей кровью, просто возьмёт и заберёт от меня ребёнка? Нет, нет, нет…

— Настало время полета на самолетике, малыш, — нараспев протягивает незнакомка, возвращая меня в реальность, и, схватив Ваньку на руки, поднимает его в воздух. А я по какой-то причине замираю, а потом делаю пару шагов назад, пока не ударяюсь затылком о стену, позволяя себе насладиться звонким смехом ребенка, позволяя напряжению покинуть мое тело в соленых каплях, что уже без спроса катятся по моим щекам. Я так долго выстраивала свой мир по крупицам заново, и вот теперь снова оказываюсь в западне удушающих страхов. Потому что наверняка знаю, просто не будет. — Внимание, скоро будет посадка, ты ведь помнишь, что это значит? — игривый женский голос снова врезается в мой мозг, а следом детский визг, такой же как Ванька издает, когда его щекочут.

Но я по-прежнему стою с прикрытыми глазами и прислонённая изнуренным телом к стене, разрешая себе довольствоваться лишь на расстоянии тем, что происходит вокруг меня. Главное, что сынок в порядке. С остальным разберусь.