Читаем Не позволяй душе лениться: стихотворения и поэмы полностью

Плоды Мичурина, питомцы садовода,Взращенные усильями народа,Распределенные на кучи и холмы,Как вы волнуете пытливые умы!Как вы сияете своим прозрачным светом,Когда, подобные светилам и кометам,Лежите, образуя вокруг насОгромных яблоков живые вавилоны!Кусочки солнц, включенные в законыЛюдских судеб, мы породили васДля новой жизни и для высших правил.Когда землей невежественно правилЖивотному подобный человек,Напоминали вы уродцев и калекСреди природы дикой и могучей.Вас червь глодал, и, налетая тучей,Хлестал вас град по маленьким телам,И ветер Севера бывал неласков к вам,И ястреб, рощи царь, перед началом ночиВыклевывал из вас сияющие очи,И морщил кожицу, и соки леденил.Преданье говорит, что Змей определилБыть яблоку сокровищницей знаний.Во тьме веков и в сумраке преданийВстает пред нами рай, страна средь облаков,Страна, среди светил висящая, где звериС большими лицами блаженных чудаковГуляют, учатся и молятся химере.И посреди сверкающих небесСтоит, как башня, дремлющее древо.Оно – центр сфер, и чудо из чудес,И тайна тайн. Направо и налевоОгромные суки поддерживают сводГустых листов. И сумрачно и строгоСквозь яблоко вещает голос Бога,Что плод познанья – запрещенный плод.Теперь, когда, соперничая с тучей,Плоды, мы вызвали вас к жизни наилучшей,Чтобы, самих себя переборов,Вы не боялись северных ветров,Чтоб зерна в вас окрепли и созрели,Чтоб, дивно увеличиваясь в теле,Не знали вы в развитии преград,Чтоб наша жизнь была сплошной                                    плодовый сад, —Скажите мне, какой чудесный кладНесете вы поведать человеку?Я заключил бы вас в свою библиотеку,Я прочитал бы вас и вычислил закон,Хранимый вами, и со всех сторонИзмерил вас, чтобы понять строеньеЖивого солнца и его кипенье.О маленькие солнышки! О свечки,Зажженные средь мякоти! Вы – печки,Распространяющие дивное тепло.Отныне все прозрачно и круглоВ моих глазах. Земля в тяжелых сливах,И тысячи людей, веселых и счастливых,В ладонях держат персики, и барбарисНа шее девушки, блаженствуя, повис.И новобрачные, едва поцеловавшись,Глядят на нас, из яблок приподнявшись,И мы венчаем их, и тысячи садовВенчают нас венчанием плодов.Когда плоды Мичурин создавал,Преобразуя древний круг растений,Он был Адам, который сознавалСебя отцом грядущих поколений.Он был Адам и первый садовод,Природы друг и мудрости оплот,И прах его, разрушенный годами,Теперь лежит, увенчанный плодами.

1932—[1948]

<p>53. Утренняя песня</p></span><span>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное
Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия