(не) преследуй меня (СИ)

Все эти душевные страдания, которые Порезова ненавидит, все-таки её настигают. Приходя домой после не самого теплого прощания с преподавателем у дверей института, она получает очередную дозу ненависти мачехи, которая усугубляет отвратительное настроение девушки. Потому, наконец-то приняв душ и смыв с его помощью миллион удушающих запахов чужих тел, девушка, желая отвлечься, садится за учебники. У нее ощущение, что философия станет одним из сложнейших предметов теперь, когда она не упала в объятия преподавателя. «Не было несчастья», — угрюмо думает Настя, составляя конспект на следующее занятие, выписывает все основные понятия, формирует план ответа, отмечает дополнительную литературу, которую нужно будет прочитать. Заканчивает же далеко за полночь, точнее, её банально вырубает прямо за столом. Где девушка сидит, там её сон и настигает.

Просыпается Порезова ранним утром. Постанывает, разминая затекшее тело, смотрит на свое помятое лицо в маленькое зеркальце и ужасается — мало того, что отпечаток ладони на щеке остался, так еще и клавиатура ноутбука на лбу отметилась. Рукава же кофты украсились потеками слюны. Совсем не красавица. Приходится девушке себя в порядок приводить. «Раз уж он на меня и вчера внимание обратил, значит, пусть сегодня локти себе кусает, узнав, какой я на самом деле бываю», — злорадно думает Настя, вначале зависнув в горячей ванной, скрабируя кожу, затем над умывальником задержавшись, то маску на лицо накладывая, то косметикой марафет наводя. Напоследок занимается волосами, завив их в крупные локоны и собрав сзади в аккуратный полухвост, часть прядей оставив лежать свободно на спине. Даже одежду Порезова выбирает не такую как обычно (строгий костюм или чуть попроще, джинсы с кроссовками), а платье на грани роскоши: черное, обтягивающее, длиной до колена, с закрытыми руками и декольте, зато с приличным вырезом на спине, открывающем замечательный вид на хрупкие косточки.

— Для кого вырядилась, как шлюха, — не оставляет внешний вид падчерицы без комментария Светлана, когда девушка выходит из своей комнаты на завтрак перед учебой. — Хотя почему как. Ты та еще шалава. Как домой не придешь, мужиками от тебя за версту воняет, словно от дешевой проститутки.

— Зато я никого не пытаюсь обмануть, — парирует Порезова-младшая, припоминая все те случаи, когда сама мачеха под утро возвращалась в квартиру, пропахшая перегаром. Очень красноречиво. — А ты лишь на людях обертку симпатичную показываешь, а под ней не конфетка, а сморщенное тело. Завидуешь, вот и злишься.

И, не допивая даже кофе, выскакивает Настя из квартиры, пока не начался новый виток ругани.

Сегодня девушке хочется думать совсем о другом, например, о намечающихся развлечениях и хождению вокруг да около с Анатолием Алексеевичем. Ощущение у нее есть, что тот так просто, после всего одного неудачного разговора, не сдастся, будет пытаться снова и снова, пока своего не добьется. «А нужна ему я. Уж не знаю, в каком качестве, но для постельных «тренировок» точно», — Порезова как раз успевает запрыгнуть в отходящий автобус, думая об этом.

Людей в транспорте так много, что в этой толкотне девушка и не сразу понимает, что не так что-то. Но, в очередной раз дернувшись на повороте, замечает, как кто-то слишком близко к ней прижимается. И если вначале её окутывает плотным отвращением к наглецу, то через пару минут мнение свое меняет: на нее не нападают, а касаются нежно, почти любовно. Настя млеет, словно и не занималась се-ксом позавчера. Снова ей хочется приключений — это похоже на зависимость.

Порезова подается назад, намекая незнакомцу, что согласна на то, что он делает. И намек этот понимают моментально. Под коротенькую шубку запускает сильные горячие руки, согревая кожу охочей до ласки девушки. Затем поднимается чуть выше, отодвигает плотный пушистый воротник, тонко пахнущий женскими духами, впивается ей в шею, но не целует, сразу засасывает, оставляя метку.

— Осторожнее там, — простанывает Анастасия, а сама радуется, ведь чужая отметина на её коже, на самом заметном месте, наверняка нехило так взбесит философа.

— Да вроде не в первый раз встречаемся, бояться тебе нечего.

Настроение у девушки сразу падает ниже плинтуса. Ведь голос этот мужской принадлежит ему, Анатолию Алексеевичу. Она-то надеялась на тайное приключение, но теперь, когда знает, кто именно к ней пристает, теряет любой запал. Жар возбуждения пропадает, будто его и не было, а между ног снова сухо, как в Сахаре. «Так здорово все начиналось», — думает Настя одно, а говорит совсем другое:

— У вас же машина есть. Так что вы делаете в автобусе, еще и отходящем от этой деревни, — мягко намекает на то, что ситуация из не нормальных. — Не ваше это царское дело, со смердами жопами толкаться.

— Грубая ты, Анастасия, совсем на девушку не похожа, скорее на злобную собаку.

— Сучку, что ли? Мастер комплиментов, — отвечает она ему. — Раз так, то отвалите, Анатолий Алексеевич.