(не) преследуй меня (СИ)

Невеста светится от какого-то своего, внутреннего, счастья. Излучает тепло и свет на всех вокруг. А еще она потрясающе красива в своем белом платье без всяких рюшек и оборок: лишь белый шелк и тонкое кружево фаты. Совершенная красота простоты.

— Как же ты прекрасна, — Настя обнимает Марию, пытаясь вложить в этот жест всю свою искалеченную любовь. — Тебе очень идет быть молодой женой. Теперь-то ты понимаешь мои чувства.

— Я все еще не верю, что это случилось. Не поверишь, — шепчет Маша на ухо, — мне кажется, что вот сейчас проснусь, и это окажется сном!

— Нет, дорогая. Это реальность. И ты сама к ней пришла. Так на что жаловаться? Тем более в такой восхитительный день? — Настя не понимает. — Ешь, пей, веселись. Черт возьми, целуйся со своим мужем. Принимай его любовь и дари свою! Хотя бы на сегодня забудь обо всем и всех, кроме него. Иначе потом, через пару лет, ты пожалеешь о своем поведении. Второй такой свадьбы у тебя точно не будет, — а затем, подхватив с подноса ближайшего официанта бокал шампанского, подает его подруге, — на, выпей и расслабься.

Мария залпом опрокидывает в себя игристое, зажмурившись лишь на секунду от его сухости. А после, махнув Насте, возвращается обратно к мужу. В этот момент как раз начинает играть новая песня, веселая, и она пускается в пляс, потянув за собой Танка. Тот выглядит немного нелепо на танцполе, но явно доволен происходящим — с его лица не сходит едва заметная улыбка.

Расположившись на весьма удобном стуле, поддерживая живот, Анастасия думает о том, как же все успело поменяться в ее и чужих жизнях за последние два года.

— Как считаешь, все было бы также, не познакомься я с тобой? — этот вопрос иногда, особенно в подобные моменты, мучает Переверзеву, но она чуть ли не впервые задает его Анатолию.

— Нет конечно. Ты же плавала в бредовых идеях о том, что тебе любовь не нужна, как и близкие люди. Уверен, до сих пор бы искала себе мужиков в клубах, так и напрашиваясь на какую-нибудь болячку.

— А ты сох бы по Светлане, — парирует девушка.

— Не произноси ее имени!

Радость мужчины сменяется гневом. Но Настя кладет руку ему на колено, и он тут же успокаивается, как будто ничего и не было.

— Заключим: и ты, и я довольны тем, что в ту знаменательную ночь произошло. Давай же больше к этому не возвращаться. Зачем бередить пусть и старые, но раны.

Скрипнув стулом, Анастасия придвигается поближе к своему любимому. Кладет голову ему на плечо, как бы отвечая: «Да, ты прав. Я согласна».

Всем же вокруг наплевать на происходящее на стульях. И замечают они Переверзевых, только когда беременная Настя просит мужа с ней потанцевать. Приходится ему осторожно двигаться, придерживая ее, дабы не навредить. А затем откармливать вкусняшками, потому что у девушки внезапно настает капризное настроение.

Надолго не задерживаются — у Анастасии затекают ноги, поэтому, поздравив молодоженов еще раз, они прощаются.

Доезжают до дома не спеша, а там их уже ждет незнакомая машина прямо у ворот на участок.

— Какого..?! — притормозив чуть в стороне, сам у себя спрашивает Анатолий. После просит девушку, — не выходи пока. Запри двери. Я тебя позову, когда можно будет.

Фонари освещают не очень хорошо то место, куда он идет, поэтому Насте остается лишь гадать, что там происходит. Единственное, что ей заметно, это силуэты мужских фигур. Даже звука не доносится до нее. Минуты тянутся и тянутся, и беспокойство уже начинает захватывать студентку, когда она видит, как от небольшой толпы отделяется одна часть. Присмотревшись, Переверзева понимает, что знает этого мужчину, встречала его в злополучном гараже, где свои дни закончила ее злобная мачеха.

«Что бы не произошло, оно связано с Бальзаком и Светланой», — мысль, которая вызывает зуд где-то там, в сердце, где живет совесть и жалость. Но Настя себя тут же одергивает, потому что эти двое заслужили чего угодно, но не жалости. Слишком много зла сотворили.

Пока она размышляет, и двое других возвращаются в машину. Раздается ее шум, и «гости» уезжают.

— Что случилось? — интересуется у супруга, когда тот открывает дверь с ее стороны и помогает выбраться. — Зачем они приезжали.

Мужчина молчит. Но все-таки, подводя к дверям возлюбленную, коротко отвечает:

— Лучше поговорим внутри.

Она сгорает от нетерпения.

— Ну сколько можно тянуть, а? — возмущается, когда Анатолий успевает ее и на диванчике разместить, и чаю горячего принести, и носки теплые на ножки натянуть. Как будто пытается оттянуть неминуемое. Это подбешивает, чего уж скрывать, однако, Настя знает, что понапрасну тот мучить неизвестностью не станет. Она уже привыкла доверять своему мужу. Но когда он еще и камин разжигает, молча, будто воды в рот набрал, уже не выдерживает.

— Говори уже. Хватит с меня. Сколько можно? Издеваешься что ли?!